На коротком Томосе: как Фанар поступал с другими Церквами в XX веке

Константинопольский патриарх Мелетий (Метаксакис) в США в 1921 г. Фото: pravlife.org

В предыдущей статье мы говорили о начале жизненного пути Константинопольского патриарха Мелетия (Метаксакиса), который первым повел свою Церковь в завоевательный поход в чужие страны и на чужую паству. Поход, который противоречил и противоречит не только канонам и христианской совести, но и здравому смыслу.

Человека, которого сначала, как диакона, выгнали из Иерусалима, а потом, уже как митрополита, выгнали из Афин. Тем более удивительно, что ему, несмотря на это, все-таки удалось стать патриархом Константинопольским.

В этой статье мы расскажем, как Мелетий даровал первые автокефалии некоторым Церквам, и в итоге был изгнан и из Константинополя. После чего ему, правда, все-таки удалось стать патриархом Александрийским.

Финляндская автономия

Весной 1922 года Мелетий обратился к главе автономной Финляндской Церкви Московского Патриархата архиепископу Серафиму (Лукьянову) с предложением даровать автокефалию. Владыка Серафим отказал.

Кроме того, патриарх Мелетий хотел рукоположить в епископы протоиерея Германа Аава. Отец Герман, мягко говоря, не соответствовал каноническим требованиям Церкви. Он был дважды женат, имел 11 детей, а о канонах Церкви отзывался презрительно и считал, что они давно отжили свой век. Именно поэтому владыка Серафим в хиротонии тоже отказал.

Однако несмотря на это и без предварительного монашеского пострига и облечения в рясофор, отца Германа рукоположили во епископа Сортавальского. Причем Константинополь сделал это по просьбе и под давлением властей Финляндии.

6 июня Финляндскую Церковь, опять же, при содействии государства, приняли в юрисдикцию Константинопольского патриархата с предоставлением… автономии, которая у нее и так была в составе Московского Патриархата.

Владыка Серафим написал письмо Константинопольскому патриарху, надеясь отговорить того от такого необдуманного поступка. В частности, владыка писал: «если они (представители новой Финляндской Церкви – Ред.) увидят, что зависимость им неприятна и неудобна, то они не замедлят отойти и от этой Церкви и вместе с "братской" Эстонской Церковью образуют самочинную автокефалию… Каноническая связь с Константинопольской Церковью им нужна только как средство отторжения от Русской Церкви и достижения полной свободы, когда они никем и ничем не будут стеснены, когда порвут всякое духовное единство со всеми другими Церквами и объявят свои каноны в духе "Живой Церкви"».

Параллели с современной Украиной напрашиваются сами по себе.

Патриарх Мелетий издал распоряжение, согласно которому во время Литургии в Финляндской Церкви должны были поминать имя Патриарха Тихона сразу после имени Константинопольского патриарха. Финляндская делегация пообещала это правило соблюдать. Однако очень скоро епископ Герман возглашение имени Московского Патриарха прекратил.

Опять же, подобное распоряжение давали и главе ПЦУ Епифанию Думенко, и пока он его соблюдает. Вопрос – как долго это будет продолжаться…

Автономия Чехии и Томос для Эстонии

2 марта 1923 года Константинопольский патриархат издал томос «О создании Православной Архиепископии в Чешской Республике». Согласно документу, Чешская Православная Церковь, которая до этого находилась в юрисдикции Сербской Церкви, получила тот же статус автономии, но уже в составе Константинопольского патриархата.

Буквально через два дня, 4 марта 1923 года, патриарх Мелетий рукоположил во епископа архимандрита Савватия (Врабеца) и тут же назначил его главой Чешской Церкви.

Вскоре Мелетий отправил письмо архиепископу Евлогию (Георгиевскому), который окормлял русские приходы за границей. Он потребовал от владыки Евлогия полного и беспрекословного подчинения главе Фиатирской митрополии Герману. Естественно, что русский архиерей на это требование ответил отказом.

7 июля 1923 года архиепископ Таллинский и Эстонский Александр (Паулус) отбыл в Константинополь, где из рук патриарха Мелетия получил Томос о том, что Эстонская Православная Церковь вошла в состав Константинопольского патриархата в статусе автономного церковного округа.

Против такого вопиющего нарушения канонов выступила Московская Патриархия. Однако в то время РПЦ находилась в таком ужасном состоянии, что на ее протест вообще никто не обратил внимания.

С другой стороны, скорее всего, патриарх Мелетий все равно принял бы Чешскую, Финляндскую и Эстонскую Церкви в юрисдикцию Константинополя. И все потому, что он сам, как и вся патриархия, находились в очень плачевном положении и напрямую зависели от политиков некоторых европейских государств.

На 3 июля 1923 года турецкое правительство запланировало изгнание патриарха Мелетия с территории государства. Более того, речь шла не только о самом патриархе, но и о патриархии вообще.

Это стало известно в определенных политических кругах, которые решили воспользоваться моментом. Финляндский сенатор Эмиль Сетяля пообещал Мелетию отстрочить его депортацию, если тот решит вопрос об устройстве дел в Финляндской и Эстонской Церквах. Как мы уже знаем, Мелетий решил вопрос, и Сетяля, используя свои дипломатические связи в Швеции, смог повлиять на правительство Турции и сдержал свое обещание – Турция не изгнала патриархию с территории государства.

Фанар и «Живая Церковь»

24 августа 1923 года митрополит Антоний (Храповицкий) написал патриарху Тихону письмо о том, что уже давно назрела нужда в существовании высшей церковной власти за границей, т.к. Константинопольский патриархат стал простирать свои права на «Польшу, Эстонию, Латвию и Финляндию, и даже на Китайскую Духовную Миссию». По словам владыки Антония, Архиерейский Синод РПЦ не только будет охранять имущественные права Русской Церкви, «но и поможет другим автокефальным Церквам сдерживать еретические новаторства некоторых глав автокефальных Церквей».

Очевидно, под «еретическими новаторствами» русский архиерей имел ввиду некоторые идеи, которые выдвигали члены так называемой «Живой Церкви», как раз в то время появившейся на территории Советского Союза. «Обновленцам» (другое название «живоцерковников») удалось достаточно быстро установить довольно тесные связи с представителями древних Восточных Церквей. Речь в первую очередь о Константинопольском и Александрийском патриархатах. Уже на первом съезде «Живой Церкви» в Москве в президиуме сидели архимандрит Иаков (Константинопольский патриархат) и архимандрит Павел (Александрийский патриархат).

Но справедливости ради следует признать, что сначала патриарх Мелетий не поддерживал «обновленцев» и даже делал заявления в пользу Патриарха Тихона. 24 апреля 1923 года Священный Синод Константинопольской Церкви заявил, что «Православие смотрит на Патриарха Московского и всея России как на исповедника». Однако, несмотря на это, Константинопольская патриархия не высказала четкого отношения к «обновленцам».

Именно эта двусмысленная ситуация позволила «Священному Синоду» «Живой Церкви» 8 августа 1923 года обратиться к Восточным Церквям со словами: «Мы – верные сыны Святой Православной Церкви и никогда ни за что не сменяем веры отцов наших, дедов и прадедов ни на какие другие новые веры и никогда не оторвемся от православного Востока».

А советская власть решила использовать старый прием – предложить Фанару здания, которые раньше принадлежали его представителям в обмен на благосклонное отношение к «обновленцам». 18 сентября 1923 года Антирелигиозная комиссия ЦК РКП (б) постановила: «Поручить т. Попову (председателю комиссии – Ред.) переговорить с т. Чичериным о положении Мелетия и Константинопольского Синода и в зависимости от этого решить вопрос о возврате их представителям находящегося в Москве дома».

Дом вернули…

Стамбульский Всеправославный конгресс

С 10 мая по 8 июня 1923 года в Стамбуле по инициативе и под председательством патриарха Мелетия прошел так называемый Всеправославный конгресс, в котором приняли участие три человека от Константинопольской, один от Кипрской, один от Элладской, один от Румынской и два от Сербской Православных Церквей. В работе собрания участвовали и два русских архиерея, которые не имели полномочий представлять РПЦ, – архиепископ Анастасий (Грибановский) и архиепископ Александр (Немоловский).

На конгрессе решили провести целый ряд реформ, среди которых:

• реформа православного календаря;
• дозволение второбрачия для духовенства;
• допущение ко вступлению в брак уже после хиротонии;
• допустимость упразднения постов (кроме Великого Поста, среды и пятницы).

Владыка Анастасий (Грибановский) не подписал ни одного из этих определений.

Патриарх Мелетий решил хотя бы на таком уровне протолкнуть свое новое учение о принадлежности православной диаспоры Константинопольскому престолу. Категорически против выступил русский архиепископ Александр (Немоловский), который сказал, что, например, переход православных христиан Америки из юрисдикции Русской Церкви в юрисдикцию Константинопольского патриархата расценят как предательство Патриарха Тихона, находящегося под стражей. Участники собрания согласились с доводами владыки Александра и отклонили инициативу Мелетия.

Всеправославный конгресс принял постановление о церковной ситуации в Советском Союзе. Все решения «обновленцев» признали неканоничными, а Православные Церкви призвали приложить все усилия к освобождению Патриарха Тихона. Возможно, именно это постановление и сыграло положительную роль в деле освобождения из-под стражи русского Патриарха.

Единственную положительную роль. Потому что мировое Православие решительно отвергло все остальные предложения по реформированию Церкви, а митрополит Антоний (Храповицкий) вообще назвал календарные изменения «неразумной и бесцельной уступкой масонству и папизму».

Низложение и отречение

С церковными реформами Мелетия были несогласны не только православные архиереи – не согласился с ними и простой народ, что в конечном итоге привело к низложению патриарха.

1 июня 1923 года, т.е. еще до окончания конгресса, последователи священника Папы Евтимия и возмущенные календарной реформой верующие устроили митинг, который закончился нападением на Константинопольскую патриархию на Фанаре. Митингующие потребовали низвергнуть Мелетия и изгнать его из Стамбула, разгромили патриаршие покои, а самому патриарху, по сообщениям прессы, «нанесли оскорбление действием». Проще говоря, избили.

Правительство Турции потребовало от Мелетия перенести патриарший престол за пределы государства. Патриарх обратился к своему дяде, экс-премьеру Греции Элефтериосу Венизелосу в Лозанну с вопросом, что ему делать. Венизелос ответил, что Мелетий должен оставить патриаршество. Как рассказывают очевидцы, патриарх пришел в ярость, но 1 июля все-таки последовал совету Венизелоса и под предлогом плохого здоровья поселился на Афоне. Вместо себя он оставил местоблюстителя, которым стал митрополит Кесарийский Николай.

24 июля 1923 года в Лозанне был подписан мирный договор между союзниками (Грецией, Британией, Францией и т.д) – с одной стороны, и Турцией – с другой. Согласно документу, 1,6 млн греков депортировали на Родину, в результате чего Константинопольский патриархат лишился практически всей своей паствы.

2 октября известный в Стамбуле упоминавшийся выше священник Папа Евтимий в сопровождении своих сторонников и турецкой полиции вошел в здание Священного Синода Константинопольского патриархата и потребовал от синодалов, чтобы они в течении 10 минут низложили Мелетия (Метаксакиса). Из восьми членов Синода только двое выступили против. Поэтому большинством голосов патриарха Мелетия отстранили от предстоятельства Константинопольской Церковью.

12 октября греческое правительство отправило к нему в Салоники (где он оказался к тому времени) архиепископа Афинского Хризостома, чтобы он уговорил Мелетия отречься от патриаршества. Естественно, Метаксакис делать этого не хотел, а свое низложение считал недействительным. Однако под сильным давлением властей, которые не хотели, чтобы патриарший престол Константинопольской Церкви даже временно находился на территории Греции, 20 октября патриарх Мелетий (Метаксакис) все-таки подписал отречение от патриаршества.

Уже через два года владыка Мелетий оказался в Египте, где не без содействия англичан стал патриархом Александрийским. Умер он 28 июля 1935 года и был похоронен в Каире.

В статье использованы материалы книги М.В. Шкаровского «Константинопольская и Русская Церкви в период великих потрясений (1910-1950-е годы)», М, ИД «Познание», 2019 г.

Читайте также