«Томосология» Константинопольского патриархата. Часть II

Глава Фанара называет себя главой Православия. Фото: СПЖ

В первой части исторического исследования эволюции томосов Константинопольского патриархата мы ознакомились с текстами документов об предоставлении автокефалии Русской, Элладской, Сербской, Румынской, Польской и Албанской Церквей.

Болгарская Церковь

В 1945 году, спустя 73 года раскола, в результате сложного компромисса КПЦ признала автокефалию Болгарской Церкви (самопровозглашена в 1872 году) и выдала соответствующий томос. Сложность компромисса с устоявшейся организацией, очевидно, затруднила возможность ограничения ее автокефалии. Значительное место в томосе уделено историческим акцентам на роли КПЦ в судьбе болгарского Православия и народа. В частности, томос гласит: «наша Великая Церковь родила в Господе и вскормила болгарский народ».

Многовековая история Болгарской Церкви, в том числе два периода ее автокефалии и Патриаршества, в томосе игнорируются.

«…мы благословляем автокефальное устройство и управление Святой Церкви в Болгарии, а также определяем, называя ее Святая Православная Автокефальная Болгарская Церковь, дабы отныне была она признана нашей духовной сестрой; пусть она управляет и учреждает свои дела независимо и автокефально в соответствии с порядком и суверенными правами прочих Православных автокефальных Церквей, признавая своей верховной церковной властью Священный Синод, который состоит из архиереев и чьим предстоятелем является Блаженнейший Митрополит Софии и Экзарх всея Болгарии.

…по общим церковным вопросам, которые нуждаются во вселенском обсуждении и изучении, пусть сносится с нашим Святейшим Патриаршим Вселенским Престолом и от него просит и принимает как его авторитетное мнение и понимание, так и мнение и понимание прочих Святых сестринских Церквей».

В томосе прописана монополия Фанара на модерацию отношений Болгарской Церкви с другими Поместными Церквями. Болгарская Церковь названа Церковью-Сестрой Константинопольской Церкви.

1. Несмотря на древние традиции Патриаршества в Болгарской Церкви, ее предстоятель не получает патриаршего звания.
2. Вопрос мира в томосе не поднимается.
3. В томосе прописана монополия Фанара на модерацию отношений Болгарской Церкви с другими Поместными Церквями.
4. Болгарская Церковь названа Церковью-Сестрой Константинопольской Церкви.

Грузинская Церковь

В 1990 году КПЦ выпускает еще один томос о признании автокефалии, который имеет двойную интерпретацию. Речь идет об автокефалии Грузинской Церкви, впервые получившей ее от Антиохийского Патриархата в V веке и подтвержденной в XI веке. Церковь утратила ее временно в XIX веке в Российской империи, но после обретения Грузией независимости в 1917 году самопровозгласила ее заново. В силу одностороннего характера данного возобновления автокефалии она вначале не была признана РПЦ на Поместном Соборе 1917 года, но на ближайшем за ним Архиерейском Соборе в 1943 году (собран сразу после послабления гонений) автокефалия Грузинской Церкви была признана Москвой.

Несмотря на несомненную историчность, каноничность и легитимность автокефалии Грузинской Церкви, Фанар предпочел не признавать ее еще 47 лет. Одной из причин этого стало уже формирующееся в недрах Константинопольской Церкви учение о монополии на предоставление автокефалии. И ситуацию с Грузинской Церковью трудно было втиснуть в рамки этой доктрины: первая автокефалия была получена от Антиохии, вторая – от Москвы.

Фанар не признавал автокефалию Грузинской Церкви 47 лет. Одной из причин этого стало уже формирующееся в недрах Константинопольской Церкви учение о монополии на предоставление автокефалии. И ситуацию с Грузинской Церковью трудно было втиснуть в рамки этой доктрины: первая автокефалия была получена от Антиохии, вторая – от Москвы.

Это было наглядным противоречием с новым учением Фанара. Вместе с тем речь шла о древней Церкви, уже имеющей признание в мировом Православии. Изобразить, что автокефалия ей дарована только от Константинополя и это произошло недавно было нельзя – это было как вопиющей неправдой, так и никогда не было бы поддержано в самой Грузии. Результатом сложной головоломки стал неоднозначный томос Фанара о «признании автокефалии». В Грузии его считают просто запоздалым признанием автокефалии. Но текст томоса позволяет Фанару интерпретировать его как предоставление автокефалии, о чем спикеры Константинополя прямо заявляют в своих интервью.

Конечно, учитывая, что речь шла о древней Грузинской Церкви, попытаться урезать ее в правах, лишив ее патриаршества или ограничив автокефалию, было бы крайне сложно, в силу чего томос гласит:

«Святая Православная Церковь, которая существует на благословенной Кавказской земле в пределах Республики Грузия, получила самоуправление и независимую власть и соответственно церковную административную организацию.

…Во всех случаях она обращается к нашему Вселенскому собору и просит благословения и принятия ее самоуправляющейся структуры. По соглашению, как лоза не разделяет всего виноградника Божия, канонически среди других локальных Православных Церквей она могла бы продолжать возрождение Тела Христова. Это обращение и просьбы, наполненные почитанием, с любовью были приняты нами и нашим Святым и Священным Синодом, потому что наш Вселенский престол обязан помогать Святым Православным Церквям, которые просят законных прав и статуса, и протянуть им руку помощи в решении жизненных проблем, поднятых в соответствии с необходимостью времени, для многих столетий церковной жизни и правил, авторитета, приобретенного с почестями, наполнил ее преимуществом предоставления автокефального управления и сформировал административные права.

По решению Синода и освещенным Духом Святым, мы признаем Святую Церковь Грузии той же структурой и организацией, которой она с давних времен была, о чем свидетельствует Вальсамон, написав: «говорят, что в период его Святейшества Патриарха Божественного города Великой Антиохии господина Петра было принято синодальное решение о свободе и автокефалии Церкви Иберии» (Γ.Α. Ράλλη, Μ. Πότλη, σύνταγμα τῶν θειών και ἱέρων κανόνω. Ἀθ., 1852, τομ Β, σελ. 172). Мы считаем, что она находится в единстве братских Православных Церквей, и этим мы заявляем, что она будет называться Святой Автокефальной Православной Церковью всей Грузии. Мы признаем ее нашей духовной сестрой…

Согласно канонических и церковных правил, признает и уважает верховенство нашего Вселенского Патриаршего Престола, и собственный Синод, сформированный иерархами Церкви Грузии, председателем которого является Архиепископ Мцхеты-Тбилиси и Католикос всея Грузии, как высший административный орган…

По вопросу святого мира, то существующая церковная традиция будет сохранена, для того чтобы выполнить и объявить как видимое, так и невидимое внутреннее и внешнее нераздельное единство Православной Церкви. Кроме того, мы советуем Архиепископу Мцхеты-Тбилиси и Католикосу всея Грузии в случае церковных проблем и препятствий общего характера, требующих всестороннего обсуждения и голосования, обращаться к нашему Святому Вселенскому Патриаршему Престолу, который свяжется со всеми православными епископами, которые верно учат слову Истины, выразить свою позицию и рассмотреть проблему вместе с братскими Церквями…»

Впервые в томосе использовано указание на верховенство Константинополя: «признает и уважает верховенство нашего Вселенского Патриаршего Престола».

В данном томосе мы видим:

1. Составитель избегает называть предстоятеля Грузинской Церкви Патриархом, но титул Католикоса использует.
2. Не наблюдается попытка вмешаться и регламентировать систему формирования Синода Грузинской Церкви.
3. Церковь Грузии, как и остальные Поместные Церкви, названа «сестрой», но при этом впервые в томосе использовано указание на верховенство Константинополя: «признает и уважает верховенство нашего Вселенского Патриаршего Престола».
4. Указание на монополию Константинопольского Патриархата в вопросах модерации межцерковных отношений указано смягченно: «мы советуем».
5. Прямое требование получать миро у Константинополя не указано, но на него четко делается намек в тексте.

Православная Церковь Чешских земель и Словакии

Аналогичная проблема с признанием другими Церквями автокефалии остро встала перед Фанаром в отношении Православной Церкви Чешских земель и Словакии (ПЦЧЗС). Православие в Чехословакию было принесено служителями Русской Церкви в ХIX веке. В годы большевистских гонений эту эстафету в Чехии приняла Сербская Церковь, и ею была создана автономная Чешская епархия, которая в 1948 году вошла в состав Русской Церкви. Параллельно с 1923 по 1959 год в Чехии действовала и епархия Константинопольской Церкви, которая традиционно не согласовывала свои действия с ранее действующими на этой территории сестринскими Церквями. В 1951 году ПЦЧЗС получила автокефалию от Московского Патриархата, что не было признано Константинопольским Патриархатом. Вопрос признания был растянут на 47 лет, после чего в 1998 году КПЦ выпустила свой томос, таки признав Чешскую Церковь, но сделала это на условиях, которые существенно отличались от всех прежних исторических прецедентов:

«Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, благословивший участием Своей Божественной и всеблагой воли, чтобы воссиял свет истины и Его Святой Дух на территории благословенных земель Чехии и Словакии – вера православная. Его драгоценный Крест был воздвигнут здесь в IX веке богоносными и всехвальными возвещателями Божественного Слова – святыми апостолами Кириллом и Мефодием, призванными сюда тогдашним князем Великой Моравы и отправленные усердным богоносцем Святейшим Патриархом Фотием Великим.

Их миссией было засевание Божия семени в сердца благословенных чешского, словацкого, моравского и карпатского народов…

…Наша святая и великая Христова Церковь, которой вверено попечение обо всех святых Божиих Церквах, и которая никогда не оставит ни единое свое дитя без защиты и никому иному не позволит, чтобы тот делал то, на что не имеет права, и которая, как живая Церковь – живущая жизнью высшей жизни, явленной воскресшим из гроба Господом, – неся свое служение, наделила честью автономии Поместную святую Церковь в Чешских землях и в Словакии, живущую в свободном, суверенном и либеральном государстве, несмотря на то, что эта Церковь малочисленна, в 1923 г. изданием патриаршего и синодального томоса. С того времени вплоть до сего дня Поместная святая Православная Церковь в Чешских землях и в Словакии существовала вопреки некоторым ее неканоническим действиям, которые мы в тишине прощаем, зная, что все осуществленное неканонически, не на основании правил и традиций Единой святой Православной Церкви, изначально не имеет силы, недействительно и до скончания веков не будет одобрено…

Наша мерность… постановила, принимая во внимание и руководясь каноническими предписаниями святых отцов, что все находящиеся в варварских землях, то есть о всех христианах, находящихся вне границ святых патриарших и автономных Церквей, находится под духовной опекой исключительно великого престола Нового Рима, и приняла поданное ходатайство Священного Синода Поместной автономной Православной Церкви в Чешских землях и в Словакии, которую мы ценим за усердие как ее духовенства, так и мирян в православной вере, и настоящим патриаршим и синодальным томосом возводит взрастающую в славе Поместную Православную Церковь в этих землях с автономной на автокефальную, а также устанавливает следующие необходимые условия, которые Святой и Священный Патриарший Синод, окружающий нас и имеющий властные полномочия, вводит, с одной стороны, для соблюдения православной веры, православного порядка и традиции, а с другой стороны – для успешного роста и славы новообразованной автокефальной Православной Церкви.

Условия следующие.

A. Высшим руководством Поместной автокефальной Церкви в Чешских землях и в Словакии является Священный Синод епархиальных архиереев, принимающих участие в пастырском служении. Архиерей, пастырски опекающий Пражскую епархию, с настоящего момента именуется Его Блаженством Архиепископом Пражским и всех Чешских земель и Словакии и становится председателем Священного Синода и обладает всеми привилегиями, принадлежащими первому архиерею каждой Поместной Церкви согласно XXXIV апостольскому правилу. Прочие епархиальные архиереи, принимающие участие в пастырском служении, то есть Прешовский, Михаловский и Оломоуцко-Брненский, именуются митрополитами, а их епархии – митрополиями. Архиепископом Пражским и всех Чешских земель и Словакии может быть избран любой архиерей или иной достойный клирик единой автокефальной Церкви Чешских земель и Словакии.

Каждый митрополит Прешовский именуется экзархом Словакии и имеет право созывать на церковные собрания высокопреосвященных митрополитов и прочих клириков Словакии, которых определит Священный Синод автокефальной Церкви Чешских земель и Словакии, для того, чтобы обсудить вопросы, имеющие исключительно местный словацкий характер. Решения данных собраний необходимо предоставлять для контроля и рассмотрения Священному Синоду единственной и единой автокефальной Церкви Чешских земель и Словакии. Также может поступать и Блаженнейший Архиепископ Пражский и всех Чешских земель и Словакии для более полного изучения и решения исключительно местных проблем Церкви в чешских землях. Церковь в Чешских землях и Словакии может посредством синодальных решений, принятых канонически, учреждать новые епархии сообразно возникающим пастырским потребностям.

B. Священный Синод на основании священных правил надлежащим образом созывается для решения административных вопросов не реже двух раз в году для разрешения могущих возникнуть пастырских догматическо-канонических проблем.

C. Канонически избранный и поставленный Блаженнейший Архиепископ и прочие высокопреосвященные митрополиты остаются на своих кафедрах пожизненно, за исключением тех, кто добровольно уйдет или будет отстранен в виду канонических нарушений.

D. Диаконы и иереи подсудны судам второго уровня, архиереи – судам первого уровня и по всем вопросам своих обязанностей подсудны, согласно священным канонам, канонически учрежденным синодальным судам, для работы которых приглашаются, по согласованию со Вселенским патриархом, иерархи исключительно из юрисдикции Церкви-Матери, то есть Вселенского престола. Осужденные архиереи с апелляцией за окончательным решением могут обратиться к Вселенскому патриарху.

<…>

F. Блаженнейший Архиепископ Пражский и всех Чешских земель и Словакии имеет право носить белый клобук с крестом, украшенным камнями. Высокопреосвященные митрополиты – черный клобук, также с крестом, украшенным камнями.

G. Церковь в Чешских землях и в Словакии в знак духовного единства с Церковью-Матерью получает святое миро от Вселенского Патриархата.

H. Главной и первой задачей Священного Синода является соблюдение чистоты православной веры и общения в Святом Духе со Вселенским Патриархатом и прочими Православными Церквями. В то же время на него налагается обязанность в случае каких бы то ни было проступков апеллировать не только к Священному Синоду Вселенского Патриархата, но и к большему, расширенному Синоду, созываемому с этой целью попечением Вселенского Патриархата и по инициативе последнего.

I. Что касается глобальных тем и вопросов церковного характера, выходящих за рамки возможностей Поместных Православных Церквей, Его Блаженство Архиепископ Пражский и всех Чешских земель и Словакии также имеет право обратиться к нашему святому Патриаршему Вселенскому престолу, который находится в общении со всеми православными епископствами, надлежащим образом проповедующими слово истины. Вселенский Патриархат запросит у Церквей-Сестер их мнение и позицию…».

Константинопольская Церковь окончательно утверждена в томосе именно как Церковь-Мать, а не Церковь-Сестра.

Текст действительно оригинальный, начиная от оформления и заканчивая содержанием. Впервые использовано деление на пункты – очевидно, для более четкого акцентирования внимания по каждому значимому пункту.

1. Вся вводная часть текста посвящена обоснованию прав КПЦ решать судьбу Чешской Церкви.
2. Впервые помимо различных форм выражения христианской любви и уважения присутствуют и обвинения в адрес Церкви – адресата томоса.
3. В отличие от томоса Грузинской Церкви, также выданного спустя десятилетия после обретения автокефалии, в тексте нет никакой двойственности. Текст четко доносит смысл: никакой автокефалии ранее не было, были неканоничные действия, и только теперь, несмотря на вашу вину, мы вам эту автокефалию даруем.
   Желающие могут сравнить формулировки с томосом Болгарской Церкви, которая также прошла через длительный конфликт с Фанаром, но в ее томосе абсолютно другая тональность.
4. В томосе четко изложена структура и принципы деятельности управленческих структур ПЦЧЗС. Никакой свободы в регулировании собственных органов управления у новой автокефальной Церкви нет.
5. Регламентировано даже облачение иерархов.
6. Впервые отображено в томосе учение о монопольном праве Константинополя на окормление всех «варварских земель», то есть всей православной диаспоры «за пределами патриарших и автономных Церквей». В свете этой формулировки неясным остается вопрос о положении неавтономных, но автокефальных Церквей, не имеющих патриаршего статуса: Элладской, Польской, Албанской, самой ПЦЧЗС: подчинены ли они Константинополю?
7. Константинопольская Церковь окончательно утверждена в томосе именно как Церковь-Мать, а не Церковь-Сестра.
8. Высшей инстанцией судебных споров в новой автокефальной Церкви являются не ее собственные иерархи, а иерархи Константинополя. Таким образом закреплен механизм любого вмешательства и перехвата управления в ПЦЧЗС со стороны Фанара.
9. Однозначно закреплено получение мира от Константинополя.
10. Как и во многих иных томосах, прописано монопольное право Константинополя на модерацию общения новой автокефалии с другими Поместными Церквями.
11. «Единство со Вселенским Патриархатом» в томосе выведено в главный смысл существования Священного Синода Чешской Церкви наравне с «сохранением чистоты Православия». Сама формулировка лишает возможности ПЦЧЗС разорвать общение с Фанаром в случае канонических или догматических разногласий, не дав при этом повода оспорить свою автокефалию.
12. О Христе как Главе Церкви в томосе не упоминается.

«Единство со Вселенским Патриархатом» в томосе выведено в главный смысл существования Священного Синода Чешской Церкви наравне с «сохранением чистоты Православия».

Фактически томос об автокефалии, выданный КПЦ Чешской Церкви, завершает эру «ограниченных автокефалий», начатую с Элладской Церкви и продолженную уже в ХХ веке. Данный документ начинает новую эру «номинальных автокефалий», при которых ряд прав якобы независимых Церквей менее широк, чем у Церквей автономных. Благо для Чешской Церкви, что у нее есть дипломатическая альтернатива в вопросах общения с другими Церквями и она может опираться на разные томосы. Так, в Праге в 2012 году прошли торжества в честь годовщины получения томоса от Московского Патриархата, что вызвало гнев Фанара и вынудило чехов оправдываться, что речь шла лишь о праздничной Литургии, а не о торжествах. Вместе с тем томос, полученный от РПЦ, несомненно, привлекательней для ПЦЧЗС, так как не содержит в себе подобных ограничений.

Данный документ начинает новую эру «номинальных автокефалий», при которых ряд прав якобы независимых Церквей менее широк, чем у Церквей автономных.

«Святейшая Церковь Украины»

В 2019 году КПЦ впервые в истории предоставила томос об автокефалии не просто на чужой канонической территории, а раскольникам, не имеющим апостольской преемственности, и сделала это вопреки мнению большинства православных стран.

Впрочем, наша задача – в рассмотрении именно содержательной части томоса, а не контекста его появления.

Начало документа, как и в случае с Чешской Церковью, посвящено обоснованию вторжения на чужую каноническую территорию. Далее сам документ гласит:

«наша мерность… для исцеления постоянно угрожающих расколов и разделов в Поместных Церквях, единомышленно определяем и провозглашаем, чтобы вся Православная Церковь, что находится в пределах политически сформированного и полностью независимого государства Украины, вместе со священными митрополиями, архиепископиями, епископиями, монастырями, приходами и всеми в них церковными учреждениями, которая находится под покровом Основателя Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви Богочеловека Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, существовала отныне канонически автокефальной, независимой и самоуправляемой, имея… канонического предстоятеля, который носит титул Блаженнейший Митрополит Киевский и всей Украины – не допускается какого-либо дополнения или вычитания от его титула без разрешения Константинопольской Церкви, – который является председателем Святейшего Синода, который ежегодно созывается из архиереев, приглашенных поочередно по их старшинству, из числа тех, что имеют епархии в географических границах Украины…

…мы признаем и провозглашаем установленную в пределах территории Украины автокефальную Церковь нашей духовной дочерью и призываем все мировые Православные Церкви признавать ее как сестру и упоминать под именем “Святейшая Церковь Украины”…

…не может ставить епископов или учреждать приходы за пределами государства; уже существующие отныне подчиняются, согласно порядку, Вселенскому престолу, который имеет канонические полномочия в диаспоре, потому что юрисдикция этой Церкви ограничивается территорией Украинского государства.

…к тому же сохраняется право всех архиереев и прочего духовенства на апелляционное обращение к Вселенскому патриарху, который имеет каноническую ответственность принимать безапелляционные судебные решения для епископов и другого духовенства Поместных Церквей в связи с 9-м и 16-м священными канонами IV Халкидонского Вселенского Собора.

Проясняем к выше сказанному, что автокефальная Церковь Украины признает главой Святейший Апостольский и Патриарший Вселенский престол, как и другие патриархи и предстоятели, и имеет вместе с другими каноническими обязанностями и ответственности прежде всего для сохранения нашей православной веры невредимой и канонического единства и общения с Вселенским Патриархатом и другими Поместными Православными Церквями.

Таким образом, Православная Церковь Украины… обязана участвовать в отношении важных канонических, догматических и других вопросов в межправославных совещаниях, которые собираются время от времени, по священному обычаю, давно устоявшемуся отцами.

…от Первопрестольной Церкви Константинополя по обычаям, получая от нее и святое миро, для проявления духовного единства с нею.

Для решения значимых вопросов церковного, догматического и канонического характера следует Блаженнейшему Митрополиту Киевскому и всея Украины от имени Священного Синода своей Церкви обращаться к нашему Святейшему Патриаршему и Вселенскому престолу, стремясь получить от него авторитетное мнение и твердое взаимопонимание, причем права Вселенского престола на экзархат в Украине и священные ставропигии хранятся нерушимыми…

…на всех этих условиях наша Святая Христова Большая Церковь благословляет и провозглашает Православную Церковь Украины автокефальной…».

Попробуем систематизировать особенности и новшества этого томоса.

Важное догматическое новшество: Господь Иисус Христос назван лишь «Основателем» Церкви, а не Главой

1. Главой Церкви назван Константинопольский престол, а не Господь Иисус Христос, Который назван лишь «Основателем» Церкви. Эта особенность уже имеет не только каноническое, но и важное догматическое значение.
2. Титул предстоятеля Церкви не просто зафиксирован в томосе, но и указан запрет на его изменения без согласия Константинополя. Причины очевидны: превентивное пресечение претензий на патриаршество.
3. Так же, как и в Чешской Церкви, жестко регламентирован принцип деятельности Синода.
4. Новая автокефалия названа «дочерью». Именование «сестры» к ней не применяется. Но вместе с тем другие Поместные Церкви названы «сестрами» новой автокефалии. Таким образом, старым терминам придается новый смысл: есть «Церковь-Мать», а остальные Церкви – «дочери», друг другу – «сестры».
5. Запрет на наличие приходов за пределами Украины и постановление их передачи в подчинение Константинополю, якобы обладающему монополией на православную диаспору.
6. Если в томосе Чешской Церкви право вмешательства иерархов Фанара в ее внутренние дела определено как право высшей инстанции после церковных судов внутри самой ПЦЧЗС, то в этом томосе уже указано, что любой епископ или священник имеет право обращаться сразу в КПЦ для принятия там «безапелляционного» судебного решения. (Спорность приведенного якобы канонического обоснования заслуживает отдельного рассмотрения за рамками данной статьи.)
7. В томосе указано, что Константинопольский престол является «главой» не только новой автокефалии, но и таковым его признают «остальные патриархи и предстоятели». То есть формулировка с заменой Главы Церкви Христа на «главу Церкви Вселенского патриарха» не избирательно применена к «ПЦУ», а заявлена для всего православного мира.
8. Закреплена обязанность (а не только право) новой автокефалии участвовать во всех совещаниях и прочих мероприятиях Константинопольской Церкви. Очевидно, учтен неудачный опыт Критского собора, организованного патриархом Варфоломеем и проигнорированного многими Поместными Церквями.
9. Закреплена обязанность каждого нового предстоятеля «ПЦУ» начинать свои поездки с визита на Фанар.
10. Как и во многих прочих томосах, закреплена обязанность «ПЦУ» получить миро именно у Константинопольского Патриархата.
11. Если ранее Фанар претендовал на монополию и верховенство в модерации внешнецерковных отношений новых Церквей для решения «вопросов церковного, догматического и канонического характера», то, согласно новому томосу, в подобном взаимодействии уже нет смысла. Теперь все нужные разъяснения Вселенский престол даст сам, без межцерковного обсуждения.
12. Помимо собственно новой автокефалии на территории «ПЦУ» создается экзархат и ставропигия Константинопольской Церкви, права которых являются нерушимыми. То есть канонические границы новой структуры являются функциональными лишь односторонне: «ПЦУ» зарубежных приходов иметь не может, а на ее территории Константинопольский Патриархат может иметь свои приходы, и его права нерушимы.
13. В заключительной части дополнительно уточнено, что автокефалия предоставляется именно на этих условиях. Это уточнение позволяет обосновать отмену автокефалии в случае нарушения указанных условий.

Выводы

На основе анализа постепенного изменения содержания томосов об автокефалии, выдаваемых Константинопольской Православной Церковью, мы видим генезис как ее общецерковной экклесиологии, так и представлений о собственной роли и роли других Поместных Церквей.

Еще в XVI веке возрастание числа Патриархатов воспринимается органично (как минимум, формально) и решение по ним фиксируется соборно, что мы видим по автокефалии Русской Церкви.

Частично фактор соборности присутствует при предоставлении автокефалии Элладской Церкви, участие в чем, помимо КПЦ, принимает патриарх Иерусалима. Но после этого мы уже не видим отражения принципа межцерковной соборности в новых томосах.

В XIX–XX веках новые автокефальные Церкви со значительным усилием получают статус Патриархатов, даже в случае исторической свойственности им этого статуса в прошлом. А некоторым не удается получить его и по сей день.

В целом отношение Константинопольской Церкви к своей роли в мире и к другим автокефальным Церквям существенно меняется по мере утраты власти Константинопольским патриархом в Османской империи. Именно в ней патриарх Константинополя обладал, в отличие от Византии, и формальной, и реальной политической властью, а именно статусом этнарха, главы Рум-миллет, который объединял всех православных христиан империи. Внутри империи Османов многие древние автокефалии были ликвидированы и включены в состав Константинопольской Церкви, как, например, Болгарская или Печская (Сербская) Патриархии. Но даже сохранившие свои автокефалии древние Церкви Иерусалима, Антиохии, Александрии и Кипра были политически подчинены этнарху. Утрата земель Портой автоматически лишала влияния и власти Константинопольский Патриархат. Оказавшись перед лицом новых вызовов и требований национальных автокефалий, Константинополь был вынужден искать пути компенсации потерь. Частично эта тенденция проявляет себя в XIX веке, что мы видим на примере формата автокефалии Элладской Церкви.

Но в полной мере эта тенденция развивается в ХХ и ХХI веках, после окончательного крушения Османской империи и утраты Константинопольской кафедрой как политического влияния, так и прихожан в самой Турции в результате греческих погромов и выселения греков из страны.

Эта тенденция находит свое выражение как во внешней экспансии Фанара, свидетелями чего мы являемся по сей день, так и в попытке ограничения автокефалий новых Церквей и сохранения своей власти и влияния уже на их территориях.

При первой попытке урезать автокефалию Элладской Церкви Константинополь касается лишь вопросов мира, модерации внешних сношений и, рамочно, принципов формирования Синода. Впоследствии, на примере той же Сербской и Румынской Церквей, мы видим практически полноценное признание новых автокефальных Церквей как равных себе (за исключением предоставления им статуса Патриархата, что было сделано позже). Исходя из этого, опыт урезания автокефалии в элладском томосе можно было бы счесть несистемным эпизодом. В ХХ веке все меняется. Очевидно, что попытки через томосы минимизировать реальную независимость новых автокефальных Церквей, максимально подчинить их Фанару или, как минимум, поставить в зависимое положение связаны именно с вышеупомянутой утратой позиций этнарха, так как все они следуют за ликвидацией Османской империи. И являются они, по всей видимости, именно попыткой компенсации данных потерь.

По сути, признание полноценных автокефалий в ХХ веке от КПЦ получают лишь Болгарская и Грузинская Церкви. И то фактически речь идет уже о признании состоявшихся фактов: обе Церкви уже были самостоятельны каждая по 73 года (удивительное совпадение «стажа непризнания Фанаром»!). Кроме того, обе Церкви являлись старинными Патриархатами, некогда лишенными автокефалии в силу перипетий истории. В этих случаях Константинопольский престол претендует лишь на модерацию межцерковных отношений, и то в случае с Грузинской Церковью в форме рекомендации.

Наблюдается переосмысление самой роли Константинопольского патриарха и Константинопольской Церкви. Наглядно мы видим метаморфозу «первого среди равных» в «первого без равных».

Но совсем иначе выглядит позиция Фанара по автокефалии новых Церквей: Польской, Албанской, Чешской и тем более «Украинской». Здесь мы наблюдаем гораздо большие «обрезания» полномочий и закрепление рычагов влияния на внутреннюю жизнь этих Церквей.

Кроме того, наблюдается переосмысление самой роли Константинопольского патриарха и Константинопольской Церкви. Наглядно мы видим метаморфозу «первого среди равных» в «первого без равных». Сначала мы наблюдаем несомненную констатацию православного учения о Христе как Главе Церкви. Потом упоминание об этом плавно исчезает из документов, и вот в итоге в «украинском томосе» мы наблюдаем на месте главы Церкви уже не Христа, а Константинопольский престол. Терминология, отображающая межцерковные отношения, также меняется в томосах: сначала КПЦ это и Сестра остальным Церквям, и Мать новых автокефальных Церквей, выделяемых из ее лона, потом она только Мать им. И вот в итоге она уже только Мать всем Церквям – без исключения для Церквей более древних, чем она сама, – а Сестрами друг другу являются лишь остальные Поместные Церкви.

В «украинском томосе» мы наблюдаем на месте главы Церкви уже не Христа, а Константинопольский престол.

Если в 1990 году в грузинском томосе Константинополь, как бы давая «новую автокефалию», признает древность автокефалии Грузинской Церкви, полученной ею от Антиохийской Церкви, то в 2018 году спикер Фанара архиепископ Телмисский Иов (Геча) говорит в интервью BBC:

«Другие Церкви, существующие в православном мире сегодня, – начиная от Православной Церкви в России, продолжая Церквями в Греции, Сербии, Румынии, Польше, Албании, Болгарии, Грузии, Чехословакии, – новые Церкви – не были подтверждены Вселенскими Соборами, это Константинополь дал им статус существования».

Сначала КПЦ не претендует на диаспоры остальных Церквей, но в 1922 году Синод Константинопольской Церкви принимает решение об «обязательном и исключительном» подчинении всей православной диаспоры. И вот мы видим отображение этих претензий и в томосах. Это новшество ХХ века.

Но в ХХI веке КПЦ идет еще дальше и заявляет право на создание своих экзархатов и ставропигий не только в диаспоре, но и на ею же определенной территории других Поместных Церквей, что явствует из украинского томоса. Так постепенно просто звучный и почетный титул «Вселенская» становится таковым по реальным притязаниям. Папизм в православной редакции принимает все более и более явные черты.

С середины ХХ века мы видим отображение в томосах претензий КПЦ на высшие судебные функции и все более активное регламентирование внутренней модели управления Поместных Церквей вплоть до облачения первоиерархов.

Начиная с украинского томоса мы видим включение в томосы требования участия в соборах, организованных КПЦ. Потерпев фиаско в собирании представителей всех Поместных Церквей на Крите в 2016 году, Фанар решает закрепить свою прерогативу в томосах.

Фактически мы видим поэтапное обесценивание значения автокефалии для Поместной Церкви и сведение его к автономии.

При этом следует отметить, что почти во всех томосах КПЦ декларирует: автокефалия предоставляется местной Церкви, так как появилось соответствующее отдельное независимое государство, – утверждая, что это и есть причина провозглашения автокефалии.

Вот как об этом говорит в вышеупомянутом интервью архиепископ Иов (Геча):

«Надо понимать, что в Православной Церкви администрация Церкви всегда совпадает с администрацией государственной, земской – это не я придумал и не патриарх Варфоломей, это сказано в 17-м правиле IV Вселенского Собора. Поэтому в принципе, когда появляется новое государство, это не обязанность, но оно может просить об устройстве автокефалии для своей Церкви».

Между тем в указанном правиле мы не находим никакого подобного утверждения, как и в принципе во всех канонах всех семи Вселенских Соборов мы не находим подобного утверждения в контексте именно автокефалии.

Вместе с тем мы наблюдаем избирательность подхода КПЦ к данному вопросу: там, где это позволяет политический контекст, КПЦ в ХХ веке создает вовсе не автокефальные Церкви, а свои епархии, в лучшем случае – на правах автономии: Архиепископия в США, Финляндская Православная Церковь, Эстонская Апостольская Православная Церковь, новогреческие епархии и т.д.

Так, например, без признания со стороны КПЦ осталась Православная Церковь Америки, а просьба к Константинополю Финляндской Православной Церкви предоставить ей автокефалию уже 40 лет остается без ответа.

Мы наблюдаем избирательность подхода КПЦ к предоставлению автокефалий: там, где это позволяет политический контекст, КПЦ в ХХ веке создает вовсе не автокефальные Церкви, а свои епархии, в лучшем случае – на правах автономии: Архиепископия в США, Финляндская Православная Церковь, Эстонская Апостольская Православная Церковь, новогреческие епархии и т.д.

И лишь там, где межцерковный или политический контекст требует исключительно автокефалии, происходит их провозглашение Константинополем. Но при этом реальный статус этих автокефалий часто менее независим, чем у автономий.

Примером этому может послужить Украинская Православная Церковь, имеющая самоуправляемый статус в составе Московского Патриархата, независимость которой гораздо шире, чем у автокефальной «Православной Церкви Украины». Права, предоставленные УПЦ со стороны РПЦ, гораздо шире, чем права «ПЦУ», определенные Фанаром, о чем неоднократно уже писалось ранее.

Еще одним новшеством томосов, начиная с чешского, является фиксация «условий, на которых предоставлена автокефалия». Право ее отмены не прописано прямо в документах, но, тем не менее, уже заявлено представителями Фанара:

«И в принципе, как считают некоторые канонисты, поскольку эти новые автокефалии или новые Патриархаты никогда не были подтверждены Вселенским Собором, поскольку они были созданы Вселенским Патриархатом, то в какой-то момент, если Вселенский Патриархат посчитает это нужным, он может и отменить этот статус.

Так что говорить, что Вселенский Патриархат теряет какую-то власть, – то на основе чего?

На основе канонов, согласно учению Православной Церкви, Вселенский Патриархат имеет определенные привилегии. Кто с этим не согласен, тот фактически сам себя откалывает от Православия» (архиепископ Иов (Геча) в интервью BBC от 2.11.2018).

Права, предоставленные УПЦ со стороны РПЦ, гораздо шире, чем права «ПЦУ», определенные Фанаром, о чем неоднократно уже писалось ранее.

Теперь давайте сравним формулировку из украинского томоса (2019 г.):

«Для решения значимых вопросов церковного, догматического и канонического характера следует Блаженнейшему Митрополиту Киевскому и всея Украины от имени Священного Синода своей Церкви обращаться к нашему Святейшему Патриаршему и Вселенскому престолу, стремясь получить от него авторитетное мнение и твердое взаимопонимание»,

– с подобной формулировкой из, например, болгарского томоса (1945 г.):

«…по общим церковным вопросам, которые нуждаются во вселенском обсуждении и изучении, пусть сносится с нашим Святейшим Патриаршим Вселенским престолом и от него просит и принимает как его авторитетное мнение и понимание, так и мнение и понимание прочих святых сестринских Церквей»,

– и с формулировкой предшествующего украинскому чешского томоса (1998 г.):

«Что касается глобальных тем и вопросов церковного характера, выходящих за рамки возможностей Поместных Православных Церквей, Его Блаженство Архиепископ Пражский и всех Чешских земель и Словакии также имеет право обратиться к нашему святому Патриаршему Вселенскому престолу, который находится в общении со всеми православными епископствами, надлежащим образом проповедующими слово истины. Вселенский Патриархат запросит у Церквей-Сестер их мнение и позицию…».

Как видим, в 2018 году Фанар уже считает сам себя достаточным источником ответов на вопросы «церковного, догматического и канонического характера» и нет необходимости во мнении Церквей-Сестер (дочерей?), которая была ранее. Соборный разум Церкви подменяется единоличным решением архиепископа Нового Рима.

Можно вспомнить другую формулировку, крайне близкую этой по смыслу:

«Безошибочностью в учительстве в силу своей должности обладает Верховный Понтифик, когда он, как высший Пастырь и Наставник всех верных Христу, обязанный укреплять своих братьев в вере, окончательным образом провозглашает учение о вере или нравах, которого надлежит придерживаться».

Именно так звучит пункт № 1 749-го канона Римско-Католической церкви, которым был утвержден в 1870 году на Первом Ватиканском соборе догмат о непогрешимости (безошибочности) папы римского. В случае с Константинопольским Патриархатом функцию собора выполнил Синод КПЦ, а новый догмат нашел свое отражение в томосе.

ТГ-канал «Лабарум. Сим победиши»

Читайте также