Правда в клетке: Неправедный суд для православных журналистов

Православный журналист Валерий Ступницкий за решеткой. Фото: СПЖ

Редакция нашего сайта получила на электронную почту письмо от адвоката содержащегося в СИЗО православного журналиста Валерия Ступницкого. Адвокат передал нам текст, написанный нашим коллегой, который мы публикуем полностью, без сокращений и в авторской редакции.

За кулисами судебной системы

Обычный человек видит суды разве что в новостях по телевизору или в интернете. Какие-то уголовники сидят в стеклянной будке, а справедливые судьи выносят им справедливый приговор. Но мало кто представляет, что происходит «изнутри».

Накануне суда, поздно вечером, в камеру заходит «продольный» и сообщает фамилию человека, которому предстоит заседание. Рано утром ты должен быть готов. Тебя выводят из камеры и ведут «на боксы» – это комнатка без окон, около 3 кв.м., своеобразный накопительный отстойник, куда набивают арестантов перед развозкой по судам. Спустя полчаса-часа ожидания тебя обыскивают и ведут на выход из СИЗО, где уже ждет конвой, который обыскивает еще раз. В случае «врагов народа» этот конвой осуществляет СБУ, для «неполитических» статей – полиция. Тебя заводят в «маршрутку» с крошечными закрытыми боксами. По прибытии в суд надевают наручники и ведут в клетку, где держат, пока не начнется заседание. Если суд назначен на 16.00 или 17.00, ты будешь ждать 6-7 часов. В перерывах и после окончания суда тебя в наручниках ведут обратно, где еще несколько часов ты ждешь отправки «домой». Если хочешь в туалет – те же наручники за спину и заботливая рука конвойного на твоем локте. После прибытия в СИЗО – снова «боксы» на час-два. И только после этого ты попадаешь в камеру. В среднем – около 8-9 часов стресса.

Условия содержания (вернее, их отсутствие)

4 июня должен был пройти суд по продлению следствия нам, журналистам СПЖ и отцу Сергию Чертилину, еще на три месяца. В Соломенском суде клетки ожидания для арестантов, расположенные вдоль стены, похожие на вертикальные гробы, оказались меньше собачьей будки – примерно 50х50 см. Можно было или сидеть, или стоять.

Для любых движений места уже не было. Меня «накрыла» волна клаустрофобии – я понял, что физически не смогу здесь находиться, началась паническая атака. Попросил конвойного возможности в наручниках походить по комнате – тот отказал. Поскольку я был на грани потери сознания, конвой перевел меня в соседнюю клетку, подлиннее, где можно было сделать пару шагов. Походил, попустило.

Спустя 6 часов ожидания нас повели в зал заседания. Там наши адвокаты аргументированно заявили отвод судье и прокурору. При входе в зал моя любимая жена «подстерегла» меня и сумела поцеловать. При выходе из зала конвой ее жестко оттолкнул. Тем не менее, эта маленькая радость очень утешила. Жена Володи Бобечко попыталась пожать ему руку, но охранник грубо ее одернул. Видимо, посчитал, что прикосновение к нему жены создаст серьезную угрозу нацбезопасности.

Нарушение прав на справедливый процесс

На следующий день, 5 июня, у меня должен был состояться апелляционный суд по мере пресечения. Я подготовил аргументы, с помощью которых надеялся убедить судью отпустить меня под домашний арест. Каково же было мое удивление, когда конвой доставил меня не в апелляционный, а в тот самый Соломенский суд, который должен был рассматривать продление следствия еще на 3 месяца. Как выяснилось позже, это было личное указание следователя.

Судья апелляционного суда сказала моей супруге, что следователь запретил меня туда доставлять. При этом ни на какое заседание нас даже не привели. Просидев в клетках-гробиках несколько часов, нас привезли в СИЗО, где мы традиционно провели два часа на «боксах».

Но самое «интересное» происходило 6 июня. Наш «рабочий день» составил более 13 часов. Накануне нас не предупредили о суде и забрали, даже не дав позавтракать. Без еды, воды и возможности двигаться: сначала ожидание в «боксах» СИЗО, затем сидение в клетках суда, и, наконец, в «аквариуме» на заседании вплоть до 22.00.

Но больше всего поразило отношение «служителей закона» – судьи, прокурора и конвоя. Несмотря на то, что мы, журналисты СПЖ, и отец Сергий вместе с адвокатами аргументированно заявили отвод судье и прокурору, эти люди продолжили нас судить.

А под зданием все время 6-часового заседания дежурил следователь с помощниками и тревожно заглядывал в окно – все ли идет по сценарию. А сценарий предполагал удовлетворение судьей хотелок следствия любой ценой и именно в этот день. Ведь в противном случае они могли не успеть провести следующие суды, которые должны были принять решение оставить нас за решеткой.

Конвой отказывался передавать нам воду от родных. Судья обрывал адвокатов и не давал нам слово тогда, когда мы просили. И это при том, что и мы, и наши адвокаты полностью разбили все обвинения прокурора, сравняли их с землей.

Кульминация судебного абсурда

Дошло до полного абсурда – в 20.00, после второго перерыва (когда закончилось рабочее время), адвокаты о. Сергия покинули зал, и продолжать суд стало невозможно. Когда священник попросил предоставить ему бесплатного адвоката или перенести суд, судья предложил ему тоже покинуть заседание (то есть посидеть в «гробике» ожидания).

Когда Андрей Овчаренко (который просто физически не может долго сидеть из-за выпадения позвоночного диска) заявил, что у него сильные боли в спине, судья предложил ему продолжить заседание лежа на лавке (!). Я и сам уже чувствовал головокружение и слабость.

При этом у нас в «аквариуме» висел листок с высказыванием уполномоченного по правам человека Лубинца, что никто не может подвергаться пыткам или нечеловеческому отношению, которое унижает его достоинство. Я процитировал судье слова Лубинца, подчеркнув, что многочасовое удержание нас в клетках без пищи и воды, затягивание процесса до ночи вполне подходит под определение омбудсмена, но тот лишь ухмыльнулся.

И эта ухмылка навела меня на мысль, что эта пародия на правосудие – аллюзия к тому, что ждет каждого из нас без исключения после смерти. Воздушные мытарства.

Украинский суд как аналог воздушных мытарств

Тогда ведь каждая душа тоже попадет в лапы существ, которые будут желать тебе лишь «пожизненного» и стараться уволочь тебя в преисподнюю. Тогда душа, как и мы здесь, окажется во власти «конвоя» и при всем желании не сможет обрести свободу. Там, как и здесь, ты сможешь только молиться. Больше ничего ты сделать не сможешь.

Нас в этой жизни повсюду окружают знаки и отблески существования другого мира, в который мы рано или поздно попадем. Надо лишь эти знаки увидеть и понять, что тебе хотят ими сказать. И этот лживый суд – один из таких знаков.

Конечно, можно возмущаться действиями всех этих людей – они действительно циничны и беззаконны. Но если копнуть чуть глубже, они оказывают нам услугу. Memento mori. И если мне так плохо сейчас – каково будет там, в лапах существ гораздо более могущественных, чем все эти судьи и прокуроры?

Надежда здесь и там одна – Христос, Богородица и святые. Не имамы иныя помощи, не имамы иныя надежды...

🙏Помочь защите православных журналистов можно по реквизитам:

Карта: 5375 4112 1710 9227

Читайте также