Печихвосты: два года молитвы без настоятеля

10 июня 2015 года указом правящего архиерея настоятель захваченного Киевским патриархатом Свято-Введенского храма УПЦ села Печихвосты Гороховского района Волынской области отец Виктор Обдар был переведен на другой приход. За два года священник не потерял связь со своими бывшими прихожанами, с которыми в течение десяти месяцев после захвата служил литургии в жилом доме.

Община все еще сохранилась, но верующим приходится тяжело: многие сторонники УПЦ после атаки рейдеров из УПЦ КП со временем отошли туда, где остался их храм. А переведенный в другое благочиние священник забрал с собой сделанный за собственные средства домовой иконостас и престол.

Сейчас в доме православной семьи все еще собираются для богослужений, но уже редко: назначенный сюда благочинный постоянно служит в храме в соседнем селе и в Печихвосты добирается не часто.

«Горящий приход»

Сегодня в селе Печихвосты практически безраздельно царит Киевский патриархат. В юрисдикции Печихвостского сельсовета еще одно село Стрельче, в котором с 2014 года тоже захватили храм УПЦ, – однако здесь настоятель не стал бороться и сменил конфессию. А в Печихвостах рейдерам понадобился почти год, чтобы окончательно выжить православного священника с прихода. Из церковного дома отец Виктор выписался сам, забрав жену и двоих детей. Отстаивать свои права в суде парафия УПЦ не стала: здесь мечтают о новом храме на частной, независимой от сельсовета территории. Люди уверены, что в таком случае былая община подтянется и соберется вновь.

Отец Виктор Обдар попал сюда за два с половиной года до начала рейдерских действий УПЦ КП, практически сразу после рукоположения. Ему было всего 18 лет. В день подписания указа о назначении настоятеля, 3 сентября 2011 года, владыка предупредил его, что «приход горит» и село нужно спасать, потому что храм может быть захвачен.

Священника благословили вести богослужения на украинском. Через некоторое время он попытался служить на церковнославянском, но это не прижилось, и на приходе опять вернули украинские переводы богослужебной литературы. Здесь открылась воскресная школа, прихожан удавалось собирать и для общественной деятельности.

«Он не хочет с нами пить»

«Наше село – в нескольких километрах от Львовской области, откуда и прибыл новый настоятель», – рассказывают прихожане УПЦ. А по словам отца Виктора, в общине еще до захвата постоянно звучало «а вот в украинской церкви не так», и среди хористов, и в кругу церковной «двадцатки». Все это обострилось в 2013-2014 году. Претензий к священнику так никто и не сформулировал: его пытались подвести к «переходу» в УПЦ КП и были уверены в его согласии.

Рейдеры воспользовались тем, что в июле 2014 года священник уехал на лечение в столицу и оставил ключи церковному старосте. О захвате храма он узнал от благочинного, после этого отец Виктор сразу оставил больницу и поехал на приход. Однако в храм ни его, ни верующих уже не пустили, сделав исключение лишь для того, чтобы отпеть утонувшего молодого парня.

После молебна перед храмом сторонники Киевского патриархата уговаривали священника перейти к ним. У него оставалась вся документация на храм, печати, документы на церковный дом. «Обещали золотые горы и смотрели как на предателя», – вспоминает отец Виктор. На вопрос благочинного, в чем недовольство, кто-то из «активистов» заявил: «А он не хочет с нами пить».

Окончательно храм захватили 20 августа 2014 года: сторонники Киевского патриархата открыто атаковали священника, которого защищали оставшиеся верными УПЦ прихожане. Рейдеры не ожидали, что настоятель не согласится на «переход». К опечатанному храму подъехали силовики из «Правого сектора» в военном камуфляже: они ходили вокруг храма, зачем-то окружив даже бытовые пристройки, и выкрикивали в адрес молящейся на паперти общины лозунги из своего обычного репертуара.

Люди продолжали собираться на молебны. Верующих было много, и по 40, и по 50 человек, даже кое-кто из церковной «двадцатки» поначалу поддержал своего настоятеля. Однако день ото дня люди уходили в захваченный храм. От общины осталось 20-30 человек, не побоявшихся визитов рейдеров к своим домам, насмешек за молитвы в доме и оскорблений от односельчан.

«Мне перегораживали дорогу к селу»

Ошеломленная и разбитая община в то время не искала, где проводить богослужения. Одна из семей спонтанно предложила сделать молитвенную комнату из зала в своем доме. Следующие десять месяцев изгнанный настоятель с матушкой-регентом приезжал сюда, иногда – вместе с детьми, невзирая на длинный путь, угрозы со стороны УПЦ КП, перекрывания дороги. В молитвенной комнате он отслужил 34 литургии – в праздничные и воскресные дни.

«Даже в этот частный дом, на частную территорию, приходил председатель сельсовета с участковым, они требовали от нас бессмысленных поступков: чтобы мы отдали им церковную печать, документы. Они не могли разобраться со светом, с газом, с вопросами, о которых они никогда и не задумывались», – вспоминает иерей Виктор Обдар.

После того, как священника в конце концов сняли с проблемного прихода, церковная жизнь для общины сошла на нет. Временно назначенный сюда священник чаще занят своим приходом, сюда перестали приезжать неравнодушные паломники, которые поддерживали прихожан. Однако священнослужитель не теряет связи с людьми, посещая их и постоянно поддерживая контакты.

«Я от своей церкви не отказываюсь»

О том, как храм перешел в распоряжение рейдеров, рассказала прихожанка УПЦ села Печихвосты Галина Ткач. «Батюшка знает, как я ходила в церковь – приходила, когда еще не было никого к службе, – вспоминает она. – И вот пришла я к храму, вижу, церковь опечатана – что это делается? А староста отдал ключи одному нашему соседу, есть тут такой – они теперь там руководят. А тогда приехал батюшка, и милиция приехала, и они устроили бунт. И в храм нас уже не пустили. И после того я в церкви и не была. Они говорят, им батюшка не угодил. Да им никто не угодит. Церковь наша – архитектурный памятник, а они «ремонт» сделали, говорят, хотят и переименовать».

Сейчас женщина посещает храмы УПЦ в райцентре или в соседнем селе. Пока на приходе оставался священник, ходила и в молитвенный дом. К ней, по ее словам, тоже приходили «гости» под хату, обзывались «сепаратистами». И из-за этого многие, кто оставался в поддержке священнослужителя УПЦ, тоже ушли в новую «общину» Киевского патриархата.

«Я не отказываюсь от своей церкви, ей 300 лет, она наша, когда иду рядом, всегда перекрещусь. А туда – нет. Тяжело мне туда заходить к ним», – Галине Ткач приходится выслушивать насмешки над тем, что она молится «в хате».

«Я не переношу ложь»

Еще одна прихожанка УПЦ, Екатерина Мысливец, вынуждена сама решать все свои хозяйственные и бытовые проблемы. Ей приходилось слышать от соседей: «А пусть вам москали помогают». Пожилой женщине в первую очередь странно то, что в ее родном селе церковной жизнью теперь заправляют посторонние люди.

«Если бы то были свои, коренные, печихвостские. А так – пришельцы неведомо откуда, все чужие, – сетует прихожанка. – Наши деды, прапрадеды строили этот храм, почему они тут должны хозяйничать? Указывать, какая у нас должна быть церковь? А у нас – украинская была церковь. У нас больше 30 лет священником был Чумак Феодосий Леонтьевич, золотой человек, и они ему тоже палки в колеса ставили».

По ее словам, всему, чего сейчас придерживаются верующие в селе, их научил за те годы предыдущий священник. И сейчас люди ждут, когда будет их новый храм, а пока – идут в Киевский патриархат. А сама она туда идти не может: «Я не переношу ложь».

«Не бросайте нашу общину»

Жительница села Печихвосты Лилия Калитка в свое время предложила общине УПЦ служить в ее доме. Пока здесь оставался отец Виктор, приходило и по 30 человек, и в селе много таких, кто поддерживает церковь.

«Мы хотим храм, есть люди, которые согласны продать для этого участок, если бы нам хоть немного помогли!», – уверена прихожанка. Пока людям только мешают решать их церковные вопросы. Просили о помощи сельсовет – там «ничего не знают», председатель попросту прячется. В селе пытались организовать выступление православных семинаристов, но все договоренности отменили. Была бы здесь отдельная церквушка, селяне вернулись бы туда, где продолжаются канонические богослужения.

Читайте также