Кто-то чуток заврался
Директор департамента по делам религий Андрей Юраш (второй справа) слушает решение суда по иску УПЦ к Минкульту
Несколько слов о «логике» и «объективности» некоторых давнишних критиков УПЦ.
Суд признал, что Министерство культуры Украины нарушило закон, фактически отказываясь регистрировать уставы Украинской Православной Церкви.
Однако интересно не это, поскольку изначально было понятно, на чьей стороне правда.
Удивляет другое.
Сравните два фрагмента текста.
«Директор Департаменту у справах релігій та національностей Міністерства культури Андрій Юраш висловив своє бачення результатів слухання. На його думку, Українська Православна Церква програла цей позов».
«У свою чергу Міністерство культури вже повідомило про те, що подаватиме апеляцію щодо цього рішення».
Юраш говорит, что УПЦ проиграла иск (если проиграла УПЦ, значит, выиграло министерство). Однако министерство собирается подавать апелляцию на решение суда.
Где логика? Или кто-то чуток заврался?
Читайте также
Ханукия в Украине: не традиция, а новая публичная реальность
В Украине ханукия исторически не была традицией, но сегодня ее все чаще устанавливают при участии властей
О двойных стандартах и избирательности церковных традиций
Уже не впервые украинское информационное пространство взрывается дискуссиями вокруг церковных обычаев. Особенно тогда, когда слова и дела духовных лидеров начинают расходиться.
Алогичность любви
Поступки истинной любви не поддаются логике: они следуют сердцу, жертвуют собой и отражают евангельскую сущность Христа.
Справедливость не по ярлыкам
В Украине все чаще вместо доказательств используют ярлыки. Одних клеймят за принадлежность, другим прощают предательство. Когда закон становится избирательным, справедливость превращается в инструмент давления, а не защиты.
В СВОРОВАННОМ ХРАМЕ В РАЙ НЕ ПОПАДЕШЬ
Эта фраза — не риторика, а нравственное утверждение: невозможно искать спасение там, где попраны заповеди. Слова «В сворованном храме в рай не попадёшь» напоминают, что святыня не может быть присвоена силой, ведь то, что освящено молитвой и любовью, не принадлежит человеку, а Богу.
Когда святыню превратили в пепел
Храм взорвали, чтобы стереть следы грабежа. Немцы знали время подрыва — и сняли всё на плёнку. Через десятилетия хроника всплыла вновь — чтобы сказать правду за тех, кого пытались заставить молчать.