Митрополит Антоний Сурожский: о верности Церкви

Митрополит Антоний Сурожский. Фото: pravmir.ru

Вот у меня спрашивают, почему я принадлежу Патриаршей Церкви, и почему я ее выбрал, когда мне было еще 17 лет, в 1931-м году? По двум причинам.

Во-первых, потому что меня научили, что от Церкви можно отойти только, если она проповедует ересь. Русская Церковь ереси не проповедовала никогда. 

А второе – это то, что когда Церковь, которой ты принадлежишь, находится в плену, когда она в положении мученичества, когда она в гонениях, то тогда-то надо ей принадлежать. Если можно, быть ее свободным голосом. А если у тебя нет голоса, по возрасту ли, по обстоятельствам, или если ты не знаешь достаточно – быть верным ей.

Если нужно – чтоб тебя порочили за нее. Хотя бы в малом соучаствовать в ее видимом позоре.

Читайте также

Старец Паисий Святогорец: Как пережить войну и не сойти с ума

Новостная лента сейчас пугает сильнее Апокалипсиса, а сирены воздушной тревоги стали саундтреком нашей жизни. Афонский старец знает, как не потерять себя в этом хаосе.

«Мистерия» Введения

Этого события нет в Евангелии, но оно изменило все. Разбираем, как Дева Мария стала новым Ковчегом Завета и почему молчание важнее религиозного активизма.

Война миров: чем мир Христов отличается от перемирия в аду?

Почему справедливость без любви – это всегда диктатура? Разбираем, как отличить Божий мир от «мира кладбища» и почему дроны вылетают не с военных баз, а из наших сердец.

Стратегии духовной жизни в Рождественский пост

Почему одних молитв мало, а диета не спасает? Сравниваем пост с войной и спортом, учимся у преподобного Паисия Величковского и ищем способы не растратить силы впустую.

«Денежное проклятие»: почему коррупционеры не боятся ада?

Евангельский богач и современные дельцы. Разбираем, как работают духовные законы и почему «грязные деньги» всегда ведут к катастрофе.

Болезнь как награда: почему старец Паисий называл скорби «авансом» от Бога

Афонский старец, умирая от рака, уверял: этот недуг дал ему больше, чем годы строгой аскезы. Учимся «божественной математике» страданий.