Как в Киевской Митрополии XVII века относились к переходу в Русскую Церковь

Противилось ли духовенство Киевской Митрополии переходу в РПЦ?

В одной из передач, направленных против Украинской Православной Церкви, прозвучал тезис о некоей «украинскости» наших монастырей, а также о том, что в 1686 г. братия Киево-Печерской Лавры была категорически против перехода Киевской Митрополии из Константинопольского Патриархата в Московский. Политическая и религиозная обстановка того времени были слишком сложны, чтобы просто объявить эти тезисы лживыми с такой же легкостью, с которой ими бросаются недруги Церкви. Гораздо целесообразнее будет заглянуть в историю и попробовать разобраться в том, кто чего хотел и чего опасался.

Считали ли лаврские монахи себя украинцами?

Собственно, с вопросом об «украинскости» разобраться несложно. В 1686 г., как и в последующие примерно 200 лет, ее просто не существовало в природе. Люди, жившие на территории нынешней Украины, осознавали себя русскими, наследниками Руси, потомками русских князей, купцов, воинов и простолюдинов. Для того, чтобы убедиться в этом достаточно прочитать документ, который нынешние ура-патриоты считают своим фетишем, упоминая его по всякому поводу. Речь идет о документе, который нынче называют «Конституцией» Филиппа Орлика.

На самом деле оригинальное название документа – «Договоры и постановления прав и вольностей войсковых». Документ был написан в 1710 г. на двух языках: западнорусском, который современные историки в угоду современным политикам переименовали в «староукраинский», и на латыни.

В этой «Конституции» территория нашей страны называется попеременно то Украиной, то Малой Россией, но ни в одном месте документа термин Украина не применяется по отношению к жителям нашей страны. Люди называются исключительно малороссами. Ни о каком «украинстве» по отношению к нашему народу в то время не могло быть и речи. Это настолько очевидно, что даже в официальном украинском переводе текста «Конституции» Филиппа Орлика, размещенном на сайте Верховной Рады Украины, наш народ называется малороссийским. «В ім'я Отця і Сина і Святого Духа, Бога в Трійці Святій славімого. Нехай залишиться на вікопомну славу і пам'ятку Війська Запорізького і всього народу малоросійського», – так начинается текст перевода «Конституции» на украинский язык.

Не будем забывать и то обстоятельство, что текст «Конституции» написан людьми, активно враждовавшими с «государством Московским» (так в тексте) и если бы у них были хоть какие-то основания говорить о некоем «украинстве», то они непременно бы об этом сказали. Но ничего такого нет. Обида – есть, претензии – есть, например, «Г[осу]д[а]рство Московскоε многими изобрѣтεнными способами үсилувало права и волности войсковыε собою потвεржεныε, надвεрεдити и до конца раздрүшити, а на nародъ волный козацкій, собою никогда нεзавоεваный, нεволничоε ярмо вложити», но никакой разницы в вере, менталитете или этносе – нет. Вывод однозначный – в конце XVII в. в Малой России (она же Украина) жили люди, которые называли себя малороссиянами, или малоросами. Это также очевидно, как и то, что в начале XX в. название «Украина» по отношению к нашей стране и название «украинцы» по отношению к нашему народу, вытеснили прежние наименования «Малая Россия» и «малороссияне».

К слову сказать, смена названия страны и последующая затем смена названия этноса – дело отнюдь не уникальное. По разным причинам, чаще всего политическим, это происходило не раз и не два в истории. Например, современный Иран, населенный преимущественно иранцами, всего лишь сто лет назад был Персией, населенной соответственно персами. А буквально в наши дни, с 1 января 2020 г., Голландия, она же – Нидерланды, официально отказалась от первого наименования и теперь требует от всего мира, в том числе от своих граждан, именовать себя исключительно Нидерландами.

Протестовало ли духовенство против перехода в юрисдикцию Русской Церкви?

Вопрос о том, хотело ли малороссийское (украинское, если угодно) духовенство переходить из-под юрисдикции Константинопольского патриархата в Московский – гораздо более сложный. Рассматривать его следует в контексте восстания Богдана Хмельницкого против Речи Посполитой и перехода части Украины в подданство России в 1654 г.

О том, что явилось главной причиной этого говорит та же «Конституция» Филиппа Орлика: «…славной памяти гεтманъ Богданъ Хмεлницкий з Войскомъ Запорозкимъ нε за что иншоε, опрочь правъ и волностεй войсковых, үнялъся и пр[а]в[ε]дную противъ Рѣчи Посполитой Полской воздвыгнулъ войну: тылко, во-пεрвых, за вѣру с[вя]тую православную, якая рожними тяжεстями насилствована была от власти Полской до Үнії зъ Костεломъ Рымскимъ, а по iскорεнεнiï иновѣрія зъ отчизны n[а]шой нε для чого иншого, зъ тымъ жε Войскомъ Запорожскимъ и народомъ малороссийскимъ, в протεкцію Г[осу]д[а]рства Московскаго үдалъся, и доброволнε поддалъся, тылко для самого εдиновѣрія православного».

То есть переход Войска Запорожского во главе с Богданом Хмельницким под протекторат России состоялся из-за того, что в Польше православной вере угрожало полное поглощение со стороны католицизма.

По той же самой причине состоялась и передача Киевской Митрополии в юрисдикцию Русской Церкви в 1686 г. Об этом еще за 20 лет до этого события, в 1665 г., писал Московский патриарх Иоаким Константинопольскому патриарху Иакову: «Пусть знает Твое Святейшество причину этого письма: Киевская митрополия много лет остается без архипастыря, кафедра вакантна, и удалена географически от Твоего Святейшества. Из-за дальности пути и опасности от диких народов при путешествии, киевская паства лишилась назидания, и от этого стала подвержена многим скорбям и развращению, а особенно в той части, которая находится в Польском государстве, так некоторые из духовенства, увидев Римский соблазн, переименовались из христиан в униаты и начали именовать себя по-разному: кто-то – митрополитом Киевским и Всероссийским, другой – блюстителем Киевского престола, чтобы постараться такими наименованиями всех христиан Киевской епархии от православной веры обратить в свое лжеучение и подчинить Римской церкви в унию».

Заметим, что и Московский патриарх и враждовавший с Россией Филипп Орлик с разницей в 50 лет пишут совершенно одно и то же. Вывод, который можно из всего этого сделать, однозначен – главным фактором всех процессов, происходивших тогда как в политической, так и в религиозной сферах было желание и духовенства, и политических деятелей, и простого народа Украины сохранить православную веру.

Главным фактором всех процессов, происходивших тогда как в политической, так и в религиозной сферах было желание и духовенства, и политических деятелей, и простого народа Украины сохранить православную веру.

А дальше пойдет речь о том, каким образом эта цель могла быть достигнута. И для того, чтобы понять ход мысли людей того времени, необходимо иметь представление о событиях, которые произошли после Переяславской Рады и перехода части Украины под протекторат России. События эти были настолько трагичными, что в историографии этот период назван весьма емким словом – Руина.

Гетман Богдан Хмельницкий был сильным и авторитетным лидером, но после его смерти 1657 г. таковых лидеров не нашлось и началась междоусобная война между разными гетманами и атаманами, а также поддерживавшими их казачьими полками. На эту гражданскую войну наслоились военные действия между Россией, Польшей и Османской империей.

После кончины Богдана Хмельницкого казацкая старшина избрала гетманом его сына Юрия. Но всего лишь через месяц его сместила и выбрала Ивана Выговского, который симпатизировал полякам. Запорожские казаки во главе с атаманом Яковом Барабашом отказались признать нового гетмана и подняли против него восстание. Для подавления этого восстания Выговский призвал на помощь крымских татар, отдав им в качестве оплаты «живой товар», — население украинских городов и местечек. После того, как восставшие были разбиты, крымские татары с согласия Выговского разорили Полтаву, Лубны, Гадяч и другие города, а население увели в плен и продали на турецких невольничьих рынках. Затем, в 1658 г., Иван Выговский подписал Гадячский договор, согласно которому Войско Запорожское возвращалось из российского протектората под власть Речи Посполитой. Это решение не признали многие казацкие полки и военные действия между ними вспыхнули с новой силой.

До какой степени жители разных областей Украины, а в то время разных казачьих полков, ненавидели друг друга говорит один характерный эпизод. Для усмирения изменившего присяге Московскому царю Выговского был послан полк князя Григория Ромодановского. К этому полку пристали враждебные Выговскому казаки. Осенью 1658 г. это войско без боя взяло город Лубны. По законам войны того времени, если город сдавался без боя, то он не подлежал разграблению. Это не говоря уже о том, что Лубны – это такой же украинский город, как и Миргород, Запорожье и другие города, представители которых сражались в войске Ромодановского. Но вопреки всему этому казаки миргородского, запорожского и других полков предались в Лубнах грабежу и насилию, стали «дворы жечь и до конца разорять». Князь Ромодановский пытался было усовестить казаков и прекратить братоубийство, но услышал от казаков в ответ причину такой жестокости: «лубенские де казаки пуще всех их разоряли, домы пожгли, и жон и детей татаром отдали». А запорожцы заявили, что «в Лубнах в прошлом побито запорожских казаков с три тысечи человек когда шли де они из Запорожья».

После нескольких военных поражений Выговский пообещал быть в повиновении в Московского царя, но получив подмогу в виде татарских и польских войск вновь начал военные действия против России и тех казачьих полков, которые сохранили верность решениям Переяславской Рады. После целой серии кровопролитных сражений, разорения сотен украинских городов и сел, бесчинств татарских и польских войск, осенью 1659 г. казацкая старшина повторно избрала гетманом Юрия Хмельницкого. Выговский был низложен, бежал в Польшу, но впоследствии впал там в немилость и был казнен.

И кровопролитная междоусобица продолжалась. В октябре 1660 г. Юрий Хмельницкий, присягнувший на верность Москве, был разбит со своим войском под Слободищем и подписал Слободищенский трактат, согласно которому Гетманщина опять переходила из Российского подданства в Польское. Это решение опять не понравилось части казацких полков, преимущественно Левобережных, которые выбрали себе отдельного гетмана Якима Самко. Как уже было сказано выше, междоусобная война между разными гетманами и поддерживающими их казацкими полками происходила в контексте Русско-Польской войны 1654-1667 гг. В 1661-662 гг. правобережные казаки под предводительством Юрия Хмельницкого вместе с польскими отрядами Стефана Чарнецкого опустошили земли Прилуцкого, Черниговского и Нежинского полков. Они были разбиты войсками князя Ромодановского в битве под Каневом, но через несколько месяцев взяли реванш под Бужином, когда Юрий Хмельницкий опять призвал на помощь татар.

В 1663 г. Юрий Хмельницкий отрекся от власти и на его место на Правобережной Украине был выбран Павел Тетеря. А на Левобережье началась своя междоусобица между Якимом Самко и Иваном Брюховецким, который в итоге одержал верх. В ноябре 1663 г. польский король Ян II Казимир вместе с гетманом Павлом Тетерей собрали стотридцатитысячную армию и вторглись на Левобережье. Однако их ждал полный разгром от войск запорожского атамана Ивана Серка, гетмана Брюховецкого и князя Ромодановского.

Дальше было Андрусовское перемирие 1667 г., согласно которому Украина была поделена по Днепру между Польшей и Россией, была целая череда гетманов, которые то присягали на верность русскому царю, польскому королю или крымскому хану, то отрекались от этого, призывали к себе на помощь польские, русские или татарские войска, жгли и грабили украинские города и села, не гнушались даже разорением храмов и монастырей. В это время на территории Украины велись русско-турецкие, русско-польские и польско-турецкие войны. Вся украинская земля была буквально залита кровью.

Итогом Руины, которая закончилась в 1687 г. с избранием гетманом Левобережной Украины Ивана Мазепы, стало полное разорение украинских земель, потеря, согласно некоторым историкам, до 70 % населения, уничтожение экономического потенциала и полная дезориентация в политической сфере. Население и духовенство в том числе и от казаков, и от поляков, и от русских, и от татар видело только насилие и жестокости. Союзы, установленные сегодня, разрушались уже завтра. Сегодняшние друзья завтра становились врагами и наоборот. Предательство и вероломство были нормой жизни. При этом та сторона, которую предавали, считала себя вправе мстить. Никто не знал, кому можно верить. Никто не понимал, кто в конечном итоге окажется победителем. Никто не мог предположить, чей протекторат в итоге окажется надежнее.

Сегодняшние друзья завтра становились врагами и наоборот. Предательство и вероломство были нормой жизни. Никто не знал, кому можно верить. Никто не понимал, кто в конечном итоге окажется победителем. Никто не мог предположить, чей протекторат в итоге окажется надежнее.

И во всей этой кровавой неразберихе духовенству необходимо было сохранить Церковь. Необходимо было принять правильное решение в постоянно меняющихся политических и военных условиях. И цена ошибки была очень велика. Поэтому, когда вопрос о переходе Киевской Митрополии в Русскую Церковь встал на повестке дня, аргументы «за» и «против» сводились к следующему.

С одной стороны, как уже было сказано выше, Православию в Украине грозило практически полное поглощение униатством. К тому же управлять Киевской Митрополией, посвящать митрополитов, решать споры и так далее из Константинополя было крайне затруднительно. Все это толкало к тому, чтобы передать Киевскую Митрополию под омофор Московского патриарха. Но с другой стороны, если бы епископат высказался однозначно за это решение, то на тех территориях, которые были заняты поляками или ориентированными на Польшу гетманами, это могло бы вызвать те репрессии, которых так опасалось духовенство. Не будем забывать, что власть над различными частями Украины менялась по нескольку раз в год.

После кончины Киевского митрополита Иосифа (Тукальского) в 1675 г. кафедра на целых десять лет оставалась вакантной. Обязанности митрополита исполнял ставший местоблюстителем архиепископ Лазарь (Баранович). В 1685 г. в Киеве состоялись два собора духовенства и мирян, включая казацкую старшину. На первом в митрополиты Киевские был избран епископ Луцкий и Острожский Гедеон (Четвертинский), который устраивал Москву. Предполагалось, что поставление его на Киевскую кафедру состоится в Москве и совершит его Московский патриарх. Но вскоре второй Собор высказался против этого решения. Вот как описывает эти события выдающийся историк Русской Церкви митрополит Макарий (Булгаков):

«Но вскоре в Киеве состоялся новый Собор, на котором представители духовенства высказали протест против поставления Гедеона (Четвертинского) в Москве, мотивируя это тем, что только Константинопольский патриарх имеет право на поставление митрополита в Киев. Они также опасались, что после этого польскому правительству легче будет склонить к унии живущих на территории Польши православных, тем более, что в результате подчинения Московскому патриарху православная иерархия Киевской митрополии лишиться целого ряда своих привилегий: свободы избрания митрополита и независимости действий и решений, которые придется согласовывать с Москвой…».

Таким образом можно констатировать что, во-первых, далеко не все духовенство в Украине было против вхождения Киевской Митрополии в Русскую Церковь, а вероятно только меньшая часть. А во-вторых, причиной такого несогласия было не какое-то выдуманное сегодняшними пропагандистами «украинство», а вполне серьезные и благонамеренные цели:

• не допустить мести со стороны поляков по отношению к православному населению подвластных Польше территорий;
• не допустить утраты Киевской митрополией свободы избрания митрополита и епископов, а также решения иных вопросов внутренней жизни Киевской митрополии.

Дальнейшая история показала, что эти опасения не были безосновательны. В 1686 г. был подписан договор о «вечном мире» с Польшей, согласно которому Польша признавала суверенитет России над всей Левобережной Украиной, включая Киев, а на Правобережье поляки обязались не преследовать православных и даже возвратить четыре епархии, которые они раньше насильно перевели в унию: Могилевскую, Луцкую, Львовскую и Перемышельскую. Но на деле давление на православных и принуждение их к переходу в унию продолжалось. Впрочем, переход Киевской Митрополии в Русскую Церковь этому никак не мешал и не способствовал.

Что же касается утраты Киевской Митрополией самостоятельности, то с одной стороны действительно ее привилегии вскоре были фактически уничтожены, хотя на бумаге оставались еще долгое время. Но с другой стороны, вхождение Киевской Митрополии в состав Московского Патриархата привело к тому, что почти на сто лет во всей Русской Церкви практически все архиерейские кафедры замещались выходцами из Украины, как более образованными и грамотными в богословских науках. Большинство монастырей, все духовные учебные заведения оказались под контролем малороссиян. Уже в эпоху Екатерины II начали говорить о монополии малороссов на архиерейские и учительские места и бороться с этим явлением. Если перенять риторику нынешних украинских ура-патриотов, то вполне можно говорить о духовной оккупации России со стороны Украины в XVIII веке.

В эпоху Екатерины II начали говорить о монополии малороссов на архиерейские и учительские места и бороться с этим явлением. Если перенять риторику нынешних украинских ура-патриотов, то вполне можно говорить о духовной оккупации России со стороны Украины в XVIII веке.

Также следует сказать и об опасениях противников перехода Киевской Митрополии в Русскую Церковь применительно к нашей современной ситуации. Нетрудно заметить, что нынешнее положение Украинской Православной Церкви именно такое, о котором можно было только мечтать в XVII веке. «Украинская Православная Церковь является самостоятельной и независимой в своем управлении и устройстве», – так гласит первая статья Устава УПЦ. Киевские митрополиты и другие архиереи избираются исключительно в Украине, все вопросы внутренней жизни УПЦ решаются также здесь.

Далеко не так благополучно обстоят дела с принуждением к униатству. За объединение с греко-католиками выступают как светские власти, так и раскольники, направляемые Константинопольским патриархом Варфоломеем. Как будут развиваться события покажет будущее, но как бы там ни было, вся история Церкви свидетельствует о неизменности слов Христа: «…Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее…» (Мф. 16, 18).

Читайте также