Папа на каторге: с кого началась история гонений на нашу Церковь

Ссыльный священномученик. Фото: СПЖ

Мы привыкли думать, что христианство пришло к нам в сиянии золота и пурпура, с торжественным крещением киевлян в водах Днепра. Но историческая правда суровее. Фундамент нашей Церкви замешан не на византийской роскоши, а на известковой пыли, поте и крови мучеников.

Этой статьей мы открываем большой исторический цикл «Хроника гонений». Мы проследим путь Церкви на украинских землях сквозь века – от римских кандалов до советских лагерей и нынешних испытаний.

И начнем мы с нулевого километра этой дороги. С места, где в конце I века нашей эры был брошен в землю тот самый «якорь», который держит нас в шторм до сих пор.

Место действия – Инкерманские каменоломни. Главный герой – третий епископ Рима, человек, лично знавший апостолов Петра и Павла, память которого совершалась Церковью на этой неделе (8 декабря).

Ссылка как технология забвения

98 год нашей эры. В Риме к власти приходит Марк Ульпий Траян. История запомнит его как «лучшего из императоров», строителя и полководца, при котором Империя достигнет максимальных размеров. Но для христиан он был холодным прагматиком, запустившим бюрократическую машину репрессий.

Именно Траян сформулировал юридический принцип преследования христиан (известный по его переписке с Плинием Младшим): их не нужно разыскивать специально, но если донесли и человек не отрекся – казнить. Христианство было объявлено religio illicita – незаконной религией.

Климент, епископ Рима, был слишком заметной фигурой, чтобы просто казнить его в Колизее.

Публичная смерть могла превратить его в героя столичного масштаба. Траян выбрал более изощренный способ устранения – damnatio memoriae (проклятие памяти) через ссылку на окраину ойкумены.

Его отправили в Херсонес Таврический (нынешний Севастополь). Для римлянина того времени это был «край света», дикая пограничная зона, откуда не возвращаются. Но даже Херсонес был слишком цивилизованным. Климента отправили дальше – в каменоломни Каламиты (Инкерман).

Ад белого камня

Что представляла собой эта каторга? Современному туристу Инкерман кажется живописным местом. Но в I веке это был промышленный ад.

Здешний известняк – мшанковый, мягкий при добыче, но твердеющий на воздухе. Идеальный стройматериал, из которого строили укрепления римских легионов в Крыму. Добыча велась открытым и закрытым способом.

Условия труда были рассчитаны на медленное убийство. Во-первых, температура. Белый камень отражает солнечные лучи. Летом в чаше карьера температура поднималась до +45–50 °C. Во-вторых, пыль. Известковая взвесь висела в воздухе плотным туманом. При каждом вдохе она оседала в легких, смешиваясь с влагой и превращаясь в цемент. Силикоз убивал работников за 2–3 года. В-третьих, норма выработки. Римская логистика была беспощадной: камень нужен был постоянно для строительства фортов и дорог.

К моменту прибытия Климента в штольнях уже работало около двух тысяч христиан. Это были люди с клеймами на лицах, часто с вырванными ноздрями (знак беглого раба или преступника), закованные в цепи.

Папа римский, интеллектуал, аристократ из рода Флавиев (по одной из версий), взял в руки кирку. Ему было уже за шестьдесят – глубокий старик по меркам античности.

Логистика выживания

Житие сообщает нам о чуде: по молитве Климента Агнец указал на место в скале, откуда забил источник. Это событие часто воспринимают как красивую аллегорию, но давайте посмотрим на него с точки зрения физиологии и топографии.

Инкерманские высоты – это засушливое плато. Ближайшая вода – река Черная – находилась внизу, в болотистой низине, и вода в ней была непригодна для питья (застойная, солоноватая от близости моря). Питьевую воду привозили на повозках под охраной.

Обезвоживание при тяжелом труде на жаре наступает через 3–4 часа. Симптомы: загустение крови, галлюцинации, отказ почек, тепловой удар. Ссыльные умирали десятками не от голода, а именно от жажды.

Открытие Климентом источника чистой воды прямо в слое известняка (карстовые полости в Крыму – явление нередкое, но найти их сложно) стало переломным моментом. Это был вопрос физического выживания колонии. Получив доступ к воде, община перестала зависеть от тюремщиков.

Это позволило Клименту наладить то, что сегодня мы назвали бы «сетевой структурой». Каменоломни превратились в огромный подземный храм. Археологические раскопки в Инкермане подтверждают: многие пещерные помещения, которые позже стали монастырскими кельями, изначально были вырублены именно как хозяйственные и культовые ниши в римский период.

Слух о «римском жреце», который дает воду и надежду, прошел по окрестным поселениям. К каменоломням потянулись местные жители – скифы, сарматы, греки-колонисты. Житие говорит о «500 крещаемых в день». Даже если цифра завышена агиографами, масштаб миссии был колоссальным. За три года ссылки (99–101 гг.) Климент сделал Крым христианским плацдармом.

Технология казни

В 101 году в Херсонес прибыл императорский посланник Ауфидиан. Причина визита – доносы о том, что ссыльные христиане не вымирают, а, напротив, обращают местное население. Траян требовал «окончательного решения».

Ауфидиан действовал жестко. Многих христиан казнили на месте. Но для Климента была уготована особая смерть.

Его вывезли на лодке в открытое море (Казачья бухта или внешняя акватория Херсонеса). К шее привязали старый железный якорь. И бросили за борт.

Почему так сложно? Почему не меч или распятие? Римляне прекрасно знали о культе мучеников. Они понимали: если тело похоронить на суше, могила станет местом паломничества и центром сопротивления.

Утопление с грузом гарантировало, что тело никогда не найдут. Вода должна была смыть саму память о третьем Папе.

Но палачи допустили символический просчет. Якорь – ancora – в римской культуре был просто корабельной снастью. Но для христиан того времени он уже был тайным знаком. В катакомбах Рима I–II веков якорь изображали как замаскированный крест. Апостол Павел в Послании к Евреям называет надежду «якорем безопасным и крепким» (Евр. 6:18-19).

Утопив Климента с якорем, язычники буквально визуализировали главную христианскую метафору. Они хотели уничтожить епископа, а вместо этого дали Церкви вечный символ: вера – это то, что держит тебя, даже когда ты на дне.

Первый кирпич в фундаменте Киева

Казалось бы, где Инкерман I века, а где Киев? Прямая связь между римским каторжанином и Крещением Руси – это исторический факт, подтвержденный летописями.

Тело Климента, вопреки планам римлян, было обретено. До IX века мощи хранились в подводном гроте (где вода отступала в дни отливов) или на островке, а в 861 году в Херсонес прибыла знаменитая «Хазарская миссия» – святые Кирилл и Мефодий. Они организовали поиски, обрели мощи и часть их взяли с собой в Рим. Именно наличие мощей святого Климента (почитаемого как на Востоке, так и на Западе) стало для Папы Адриана II аргументом, чтобы разрешить братьям богослужение на славянском языке. Без Климента у нас могло бы не быть кириллицы.

А спустя век, в 988 году, князь Владимир, взяв Корсунь (Херсонес), забирает главу святого Климента в Киев.

Вдумайтесь в этот факт: мощи святого Климента стали первой христианской святыней на Руси.

Десятинная церковь – первый каменный храм Киева – строилась именно как реликварий для головы Климента Римского.

До канонизации Бориса и Глеба, до преподобных Антония и Феодосия, именно святой Климент считался небесным патроном Киевской Руси. Наш церковный суверенитет, наша история строились на костях мученика, прошедшего римскую каторгу.

Эпилог

Сегодня мы снова переживаем темные времена. Храмы закрываются, священников судят, верующих пытаются загнать в гетто молчания. Многим кажется, что это конец.

Но история святого Климента учит нас обратному. Христианство на наших землях началось не с государственного патроната, а с каторги. Первый епископ, ступивший на эту землю, был зеком в каменоломне.

Римская империя с ее легионами, префектами и всесильным Траяном рассыпалась в прах. От нее остались лишь руины для туристов. А Церковь, которую Климент строил в пыли Инкермана, стоит до сих пор.

«Якорь», брошенный в 101 году у берегов Крыма, держит нас крепко. Шторм может порвать паруса, но он не может сдвинуть скалу.

Читайте также