Безграничная любовь отца (притча о блудном сыне)
Все Евангельские притчи очень глубоки по своему содержанию, но притча о блудном сыне – это откровение о самом Боге.
Все Евангельские притчи очень глубоки по своему содержанию, но притча о блудном сыне – это откровение о самом Боге.
На вопрос «каков ваш Бог?», мы обычно принимаемся бодро отвечать, что Он всемогущ, всеведущ, милосерд и так далее. Но это могут быть просто слова, за которыми может не стоять настоящее понимание того, каков наш Бог. А между тем, не уяснив этого, невозможно выстроить правильные отношения с Ним. Величайшее откровение Священного Писания – это то, что Бог – личность и человек – также личность. Между этими личностями, каждая из которых обладает свободой (Бог по своей природе, человек по дару от Бога), устанавливаются определенные отношения. Какими они будут, зависит не только от Бога, но и от человека. Для многих Бог – это волшебная палочка, которая нужна для решения проблем. Для таких людей Бог сам по себе не нужен, нужно что-то от Бога, но не сам Бог. Согласимся, что львиная доля всей литературы, продающейся у нас в церковных лавках – это описание чудес и помощи свыше, указания что делать, чтобы эта помощь пришла именно тебе. Каким святым молиться в каждой конкретной нужде, какие молитвы читать и так далее. Здесь не идет речь о том, что все это не нужно, и что каждый, кто просит Бога о чем-то, уже выстроил с Ним чисто потребительские отношения. Господь сказал: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф 6:33). Если у человека в сознании на первом месте стоит стремление в Царство Божие, то все благодеяния от Бога, помощь свыше в житейских делах и так далее, воспринимаются как «побочный эффект» такого стремления, но не наоборот. К сожалению, многие думают иначе: ищите прежде всего помощи в житейских делах, а Царство Божие приложится. Но так это не работает.
Еще одна большая категория верующих представляет себе Бога как грозного судию, который скрупулезно подсчитывает все наши отступления и промахи, чтобы припомнитьих на Страшном суде. Все наши невычитанные правила, нарушенные посты и так далее, все вспомнится и все взыщется. Это приводит к тому, что люди начинают Бога бояться. Не тем спасительным страхом Божиим, который есть начало премудрости, а греховной боязнью, которая стремится быть подальше от Бога карающего. А ведь Христос открыл нам в чем будет состоять суд: «Суд же состоит в том, что свет пришел в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы. Ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы; а поступающий по правде идет к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны» (Ин 3:19-21). Блудный сын из притчи не делал добрых дел, но, однако же шел к свету. Стал бы он это делать, если бы его сознание было сосредоточенно на том, что отец строго взыщет с него за все грехи? Но в его сознании на первом месте было нечто иное. Можно и дальше перечислять различные искажения нашего религиозного сознания, которые происходят из того, что мы не понимаем каков наш Бог. Но перейдем уже к самой притче.
«Еще сказал: у некоторого человека было два сына; и сказал младший из них отцу: «отче! дай мне следующую мне часть имения». И отец разделил им имение. По прошествии немногих дней младший сын, собрав всё, пошел в дальнюю сторону и там расточил имение свое, живя распутно» (Лк 15:11-13).
Это просто потрясающее описание того, как Бог любит человека и насколько уважает его свободу. Сама просьба блудного сына – это неприкрытое и циничное оскорбление отца. Сын требует ту часть имения, которая полагалась бы ему в случае смерти отца. Иными словами, он говорит отцу: «Для меня ты все равно что умер».
По-человечески, любой отец в таком случае не только не дал бы сыну часть имения, но еще и наказал бы его за наглость. И был бы абсолютно прав! Кроме того, отец прекрасно понимал, что будет делать сын с его имуществом. Сама ситуация предполагала, что он растратит его на греховные удовольствия. Получается, что отец сам профинансировал грехи своего сына. Опять же по-человечески, любой отец сказал бы, что не позволит сыну грешить, поскольку не даст на это денег. Но у Бога совсем иной взгляд на эти вещи. «Мои мысли — не ваши мысли, ни ваши пути — пути Мои, говорит Господь» (Ис 55:8).
Во-первых, если бы отец силой, или непредоставлением средств оставил бы сына дома, что происходило бы в сердце этого сына? Ненависть к отцу, злоба и все то же желание(неудовлетворенное, а значит еще более сильное) греховных удовольствий кипело бы в нем. Возможно сын помимо своей воли и выполнял бы веления отца, работал, делал все, что от него требовалось и так далее. Но разве нужно отцу такое отношение? А во-вторых, согласие отца демонстрирует, насколько он уважает свободу своего сына. При всей своей отцовской власти, при всей возможности не дать сыну сделать ту ошибку, которую он уже в своем сердце решил сделать, отец позволяет ему реализовать задуманное. Это означает, что отец как бы говорит сыну: «Ты – личность. Не раб, не подневольный, а именно личность, и я уважаю твои решения, хотя они – горе для меня».
«Когда же он прожил всё, настал великий голод в той стране, и он начал нуждаться; и пошел, пристал к одному из жителей страны той, а тот послал его на поля свои пасти свиней; и он рад был наполнить чрево свое рожка́ми, которые ели свиньи, но никто не давал ему. Придя же в себя, сказал: «сколько наемников у отца моего избыточествуют хлебом, а я умираю от голода; встану, пойду к отцу моему и скажу ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим; прими меня в число наемников твоих» (Лк 15:14-19).
Можно сказать, что покаяние сына было вынужденное, что он «пришел в себя» под воздействием обстоятельств, что у него не было другого выхода. Может быть и так, хотя были и другие способы выйти из положения: начать воровать, грабить, наложить на себя руки. Но он раскаялся искренне, и уже не так важно по каким причинам. На это указывают слова: «Я согрешил против неба и пред тобою». Он – смирился («недостоин называться сыном твоим»). И он не утратил надежды на милосердие отца («прими меня в число наемников твоих»). И, наверное, самое главное – отец снова стал для него живым. Если в первоначальной просьбе о части имения звучало – «ты для меня умер», то сейчас – «ты для меня живой, и я иду к тебе». И покаяние у сына не осталось бездейственным (как часто бывает у нас), он встал и пошел к отцу.
«Встал и пошел к отцу своему. И когда он был еще далеко, увидел его отец его и сжалился; и, побежав, пал ему на шею и целовал его. Сын же сказал ему: «отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим». А отец сказал рабам своим: «принесите лучшую одежду и оденьте его, и дайте перстень на руку его и обувь на ноги; и приведите откормленного теленка, и заколите; станем есть и веселиться! Ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся». И начали веселиться» (Лк 15:20-24).
Почему отец увидел его, когда он был еще далеко? Да потому, что отец постоянно ждал его, всматривался в даль, не идет ли его сын. Отец не уставал ждать долгое время. Он ждал и не терял надежды. А увидев сына, побежал, хотя, возможно, был уже немощным старцем, побежал и обнял его. А когда тот начал произносить свою заготовленную речь, отец даже не дал ему договорить, а приказал слугам одеть его и приготовить все для празднества. Он дал ему перстень, то есть возвратил полностью его сыновнее достоинство. И даже не спросил строго, что он делал и где доверенная ему часть имущества? Это описание полной, безотчетной и безграничной любви. Любви, которая может быть только между двумя личностями.
С точки зрения логики эта притча совершенно абсурдна, ее не мог рассказать какой-нибудь «основатель религии», но только Сын Божий, который возвестил людям, что «Бог есть любовь…» (1 Ин 4:16). Абсурдность этой притчи в том, что она как будто ниспровергает все учение о доброделании, следовании заповедям, аскетизме и так далее. Мол, не надо напрягаться, не надо поститься, молиться, трудиться, можно грешить и жить в свое удовольствие, а затем прийти к Богу и просто сказать «прости». Тот же самый посыл звучит и в Евангельском повествовании о благоразумном разбойнике, распятом справа от Христа. Он творил ужасные дела, грабил, убивал, насиловал, а потом просто попросил помянуть его во Царствии Христовом. И (о, чудо!) он первый вошел в рай. Вошел раньше пророков, праведников, постников. Может ли быть что-либо более абсурдное, чем это?! Но любовь Божия именно такова – она прощает все, только бы человек обратился к Нему, только бы вернулся и не вспоминает ничего, что человек сделал греховного.
При этом заблуждаются те, кто думает, что можно сознательно грешить, а потом рассчитывать на прощение. Нет, подобное лукавство в отношениях с Богом невозможно, нужно быть искренним. И в блудном сыне не было лукавства. Он не держал в голове план «Б», что, мол, поживу в свое удовольствие, а если прижмет, вернусь к отцу. Бога обманутьнельзя.
Любовь выше логики, выше наших земных житейских мудрований. И именно этого не понял старший сын, а точнее он и не имел этой любви, которая позволила бы ему радоваться возвращению брата, как и их отец.
«Старший же сын его был на поле; и, возвращаясь, когда приблизился к дому, услышал пение и ликование; и, призвав одного из слуг, спросил: «что это такое?» Он сказал ему: «брат твой пришел, и отец твой заколол откормленного теленка, потому что принял его здоровым». Он осердился и не хотел войти. Отец же его, выйдя, звал его. Но он сказал в ответ отцу: «вот, я столько лет служу тебе и никогда не преступал приказания твоего, но ты никогда не дал мне и козлёнка, чтобы мне повеселиться с друзьями моими; а когда этот сын твой, расточивший имение своё с блудницами, пришел, ты заколол для него откормленного теленка». Он же сказал ему: «сын мой! ты всегда со мною, и всё мое твое, а о том надобно было радоваться и веселиться, что брат твой сей был мертв, и ожил, пропадал, и нашелся» (Лк 15:25-32).
Что значит, что старший сын не захотел войти на пир по случаю возвращения брата? В Священном Писании Царство Небесное часто уподобляется пиру: «Царство Небесное подобно человеку царю, который сделал брачный пир для сына своего» (Мф 22:2). То есть это значит, что старший сын, который всегда исполнял все повеления отца, работал на него и делал ему угодное, сам по своей воле отказался войти в Царство Небесное. Почему? Потому, что не имел любви. Бог – личность и человек – личность, а отношения между ними – любовь. Нельзя не научившемуся любить быть в Царстве Небесном. Самая важная заповедь о любви к Богу и ближнему дана, в том числе и потому, что не имея любви человек сам откажется войти в Царство Небесное, где царит любовь. Он будет чужим там и все будут ему чужими.
И еще один важный момент, человек не сможет (или по крайней мере ему будет очень трудно) понять эту притчу, а следовательно, понять отношение Бога к человеку если он не получит в своей жизни опыта любви. Той любви, которая может возникнут только в семье, где родители любят друг друга и дарят детям свою любовь.
