Церковь и Симулякр – 2: что ждет тех, кто подчинится авторитету Фанара

В последнее время активность патриарха Варфоломея в продвижении идеи объединения с латинянами значительно возросла.

12 ноября 2019 года патриарх Варфоломей вместе с игуменом афонского монастыря Ксенофонт архимандритом Алексием, иеромонахом монастыря Пантократор Феофилом и другими афонскими насельниками приняли участие в совместном вечернем богослужении в католическом монастыре Нотр-Дам де Сент-Реми в Рошфоре.

Во время визита на Афон 19-22 октября глава Фанара заявил, что католиков и православных разделяют не догматы, а некоторые исторические разногласия, а потому единение между ними неотвратимо.

23 ноября патриарх Варфоломей у себя на Фанаре принимал делегацию Тбилисского университета Сульхан-Саба Орбеляни, во главе которой был католический епископ Кавказа Джузеппе Пасотто. На встрече патриарх заявил, что диалог с Римско-католической церковью – один из приоритетов для Константинопольского патриархата.

А летом 2019 г. архиепископ Тельмисский Иов (Геча) во главе фанарской делегации отвез в Ватикан письмо патриарха Варфоломея с такими словами: «Восстановление (евхаристического – Ред.) общения между нашими Церквами остается нашей искренней надеждой, главным объектом наших молитв и целью диалога истины, установленного между нашими Церквами».

В ответ папа Франциск сказал: «Как епископ Рима я хотел бы еще раз подчеркнуть, что для нас, католиков, цель диалога состоит в полном единстве в разрешенных различиях, а не унифицирующее выравнивание, ни тем более поглощение». А затем неожиданно (по официальной версии) подарил фанарской делегации ларец с мощами святого апостола Петра.

Весьма вероятно, что папа Франциск и патриарх Варфоломей для реализации своих планов по объединению подвластных им структур не преминут воспользоваться весьма красивым поводом, а именно – 1700-летием I (Никейского) Вселенского Собора, которое будет в 2025 году.

Это не просто красивая дата. Во время I Собора вопрос об исхождении Святого Духа, так называемое филиокве, еще не возник. Поэтому очень удобно вынести это самое главное разногласие между православными и латинянами за скобки и сказать, что сегодня вероучение ни Православной Церкви, ни католической не отличается от вероучения Никейского Собора.

Конечно, это будет ложь, но ложь красивая и вполне приемлемая для сторонников объединения. Несмотря на то, что до круглой даты еще больше пяти лет, времени в обрез. И папа, и патриарх Варфоломей обозначили для себя программу максимум – полное единство их конфессий. Для реализации этой цели, а не просто для очередной экуменической молитвы, времени действительно мало.

И первую задачу подготовки этой новой унии решают на наших глазах. Она в том, чтобы создать религиозную организацию, которую патриарх Варфоломей поведет к объединению с католиками. Ведь сейчас Поместные Православные Церкви стали разделяться не только на тех, кто признает и кто не признает Православную церковь Украины (ПЦУ), а на тех, кто признает верховенство над собой Константинопольского патриарха и тех, кто это верховенство признает исключительно за Христом.

Есть и еще один критерий разделения, который не так заметен на первый взгляд. Признание Фанаром раскольников и совместное совершение литургии с теми, кто не имеет действительного архиерейского сана, – действия настолько беззаконные, что признание их со стороны других Поместных Церквей может происходить только под мощным внешним давлением.

Если бы Поместные Церкви делали это по внутреннему убеждению или, как сказал Александрийский патриарх Феодор, после искренних молитв, они бы не тянули с признанием ПЦУ почти целый год.

А так вояжи представителей Госдепартамента США и продавливание ими признания были настолько явными, что никакого сомнения не остается: всех, кто признал ПЦУ, американские чиновники, грубо говоря, сломали через колено.

Православные Церкви стали разделяться не только на тех, кто признает и кто не признает ПЦУ, а на тех, кто признает верховенство над собой Константинопольского патриарха и тех, кто это верховенство признает исключительно за Христом.

Так вот, сейчас разделение Поместных Церквей идет еще и по этому критерию: на тех, кого можно сломать через колено, и тех, кого нельзя. А тех, кого один раз заставили совершить беззаконие, уже не составит особого труда совершить беззаконие еще раз и еще…

Можно искренне пожалеть и Александрийского патриарха Феодора, и Элладского архиепископа Иеронима, и игумена Афонского монастыря Ксенофонт архимандрита Алексия, и многих других, прогнувшихся под Госдеп. «Ибо кто кем побежден, тот тому и раб» (2Петр. 2, 19). Признав над собой верховенство Константинопольского патриарха в вопросе беззаконного признания ПЦУ, они будут вынуждены признать и другие беззаконные решения Фанара, в том числе и решение об объединении с Ватиканом.

Что по сути сделал Фанар? Сам принял решение о ПЦУ и заставляет других признать это решение. Фанар ведь не вынес его на соборное обсуждение.

Так будет и в вопросе унии с латинянами. Фанар решит – а все другие будут подчиняться. В случае чего подключатся сотрудники Госдепартамента и доходчиво объяснят «политику партии». Вот сейчас и идет формирование структуры, состоящей из обработанных, сломанных и готовых подчиняться.

Мы уже писали, чем Симулякр отличается от истинной Церкви Христовой:

• признание в Церкви главенства не Христа, а Константинопольского патриархата;
• признание ложных хиротоний «иерархии» ПЦУ, т.е признание действия Святого Духа там, где его нет.

К этому Симулякру уже присоединились Элладская и Александрийская Церкви. Правда, не в полном составе. В этих Церквах нашлись иерархи, которые категорически несогласны состоять в Симулякре. Их пока немного, и еще неизвестно, насколько далеко зайдет их решимость в отстаивании своего мнения. Выйдут ли они из канонического подчинения своей иерархии или будут продолжать оставаться в составе своих Поместных Церквей.

Какие еще Церкви признают верховенство патриарха Варфоломея – неизвестно. Но сколько бы их ни было, они образуют собой именно религиозную организацию, от лица которой и будет выступать патриарх в переговорах с Ватиканом об объединении.

У папы Франциска, кстати, подобных проблем нет, он непререкаемый глава – своего Симулякра.

Святые отцы признавали, что Церковь едина и единственна в мире. Иисус Христос не создавал двух или большее количество Церквей. Он создал одну, которую не одолеют врата ада.

Несостоятельна теория, что эта Единая Церковь со временем разделилась на ветви. В этом случае нужно признать, что Церкви как таковой на земле не существует, а есть некоторое количество «полуцерквей». Как говорил апостол Павел, «да не будет!»

И тут мы подходим к вопросу, а почему бы действительно не взять и не объединиться с католиками. Ведь Господь призывал: «Да будут все едино» (Ин. 17, 21). Но дело в том, что Господь призывал быть едиными в Истине, а не во лжи. «Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, – да уверует мир, что Ты послал Меня» (Ин. 17, 21).

А патриарх Варфоломей призывает быть едиными во лжи. И доказательством тому его слова на Афоне о том, что между православными и католиками не догматические, а только исторические разногласия. «Чем чудовищнее солжешь, тем скорее тебе поверят», – фраза, которую приписывают Геббельсу, на самом деле принадлежащая Гитлеру. Расхождения православных с латинянами как раз именно догматические. Это вопросы спасения человеческой души, а не просто, как думают обыватели, что православные крестятся справа-налево, а католики – слева-направо.

Напомним вкратце эти расхождения.

Во-первых, это филиокве в Символе веры. Латиняне решили, что Святой Дух исходит не только от Бога-Отца, но и от Бога-Сына. Кроме того, что данное утверждение противоречит Писанию, оно приводит к фактическому отрицанию божественности Святого Духа, а значит, и всей Пресвятой Троицы. Бог един по существу и троичен в Лицах. Т.е. каждое Лицо Пресвятой Троицы может обладать или общими свойствами Божества – предвечным существованием, всеведением, вездесущием и т.д., – или личными свойствами, присущими только этому одному Лицу Пресвятой Троицы: Отец рождает Сына и изводит Святого Духа, Сын рождается от Отца, Святой Дух исходит от Отца.

С принятием филиокве принимается учение о Пресвятой Троице, где Отец и Сын обладают свойством, которым не обладает Святой Дух. Таким образом, в догмат о Троице проникает фактическое утверждение о некоей ущербности Святого Духа по сравнению с Отцом и Сыном. А поскольку Бог по определению не может быть ущербным, филиокве ведет к отрицанию Божественности Святого Духа. Опять же, словами святого апостола Павла: «да не будет!»

Патриарх Варфоломей призывает быть едиными во лжи. И доказательством тому его слова на Афоне о том, что между православными и католиками не догматические, а только исторические разногласия.

Кроме чисто умозрительного искажения догмата о Пресвятой Троице, учение филиокве ведет к самому что ни на есть практическому следствию. Если Святой Дух – не Бог, то кто же тогда освящает святые дары во время литургии? Ведь только Бог, Бог без малейшей ущербности (что вводится с филиокве) может преложить Дары в Тело и Кровь Христову. «Преложив Духом Твоим Святым…» (молитва священника на литургии).

Если же это не так, чего мы причащаемся? И имеем ли мы надежду на спасение, не причащаясь истинного Тела и Крови Христа? Ведь Евангелие свидетельствует совершенно однозначно: «Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни» (Ин. 6, 53).

Собственно, католики и сами это чувствуют, ибо у них отсутствует молитва призывания Святого Духа на литургии.

Во-вторых, это догмат о главенстве римского папы. «Если начаток свят, то и целое; и если корень свят, то и ветви» (Рим. 11, 16). Если глава Тела Церкви Христос – мы спасаемся. А если папа?

Святитель Игнатий Брянчанинов охарактеризовал этот догмат такими словами: «Папизм присваивает папе свойства Христа и тем отвергает Христа. Некоторые западные писатели почти явно произнесли это отречение, сказав, что гораздо менее грех – отречение от Христа, нежели грех отречения от папы. Папа есть идол папистов, он – божество их. По причине этого ужасного заблуждения благодать Божия отступила от папистов; они преданы самим себе и сатане – изобретателю и отцу всех ересей, в числе прочих и папизма... Никакая ересь не выражает так открыто и нагло непомерной гордости своей, жестокого презрения к человекам и ненависти к ним».

С устранением Христа от главенства в Церкви Церковь перестает существовать. «Церкви нет у них (латинян – Ред.), ибо союз с Главою прерван» (архимандрит Иоанн (Крестьянкин)).

Говорить, что этот догмат противоречит Священному Писанию, нет нужды по причине полной очевидности.

В-третьих, это догмат о непорочном зачатии Пресвятой Богородицы. Католики, конечно, не утверждают, что Матерь Божию зачали, как и Христа, от Духа Святаго. Но они говорят, что в самый момент своего зачатия Она была освобождена от первородного греха Адама. Кроме того, что это противоречит Писанию («Посему, как одним человеком грех вошел в мир, и грехом – смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили» (Рим. 5, 12)), догмат о непорочном зачатии ведет к тому, что Крестная Жертва Христа была напрасна в отношении Божией Матери. Ей она была не нужна в этом случае. Что это, как не хула на Спасителя?

В-четвертых, это католическое учение о спасении. Придумал его Ансельм Кентерберийский вскоре после отпадения латинян от Церкви в 1054 г. Выражается это учение в сугубо юридических категориях. Адам нарушил заповедь и тем нанес Богу оскорбление. За оскорбление нужно уплатить сатисфакцию (удовлетворение). Но поскольку Бог бесконечен, то бесконечно и оскорбление, а значит, и сатисфакция должна быть бесконечной. И такую бесконечную сатисфакцию мог уплатить только бесконечный Бог Иисус Христос.

Таким образом, отношения Бога и человека – судебная тяжба: кто кому сколько должен. Здесь нет места любви, как нет места и исправлению падшей природы человека. Для нас спасение – это возвращение к любящему нас Отцу Небесному, для католиков – уплата долга.

Из этого учения, ставящего отношения Бога и человека в юридические рамки, выросло учение о сверхдолжных заслугах святых, индульгенциях и т.п. Индульгенции, кстати, существуют и сегодня, действующее «Руководство по индульгенциям» («Enchiridion Indulgentiarum») Ватикан принял в 1967 г.

К догматическим различиям примыкают не менее значимые различия в образе святости и молитве. Если в Православии правильная духовная жизнь приводит к видению своих грехов, то в католичестве правильной считается жизнь, приводящая к сознанию своей святости.

С устранением Христа от главенства в Церкви Церковь перестает существовать.

Преподобный Сисой Великий (V в.) перед смертью говорил: «Поистине я не знаю, сотворил ли я хоть начало покаяния моего». Подобное ему смирение, сознание своей греховности и упование на Бога испытывали и все православные святые. Но «святые» в католичестве осознают прямо противоположное. «Я не сознаю за собой никакого согрешения, которое не искупил бы исповедью и покаянием» (Франциск Ассизский, XIII в.).

Образ духовного делания, который культивируют в католичестве, в Православии называют прямо и четко – прелестью.

Родоначальник ордена иезуитов Игнатий Лойола (XVI в.) в книге «Духовные упражнения» призывает к воображению Бога, распятого Христа, ангелов, Пресвятой Богородицы, святых и т.д.

Православные святые отцы категорически запрещают это как ведущее к прелести. Например, преподобный Григорий Синаит (XIV в.) пишет: «Прелесть, говорят, в двух видах является, или, лучше, находит – в виде мечтаний и воздействий, хотя в одной гордости имеет начало свое и причину. <...> Первый образ прелести – от мечтаний. Второй образ <...> начало свое имеет <...> в сладострастии, рождающемся от естественного похотения. В этом состоянии прельщенный берется пророчествовать, дает ложные предсказания. <…> Бес непотребства, омрачив ум их сладострастным огнем, сводит их с ума, мечтательно представляя им некоторых святых, давая слышать слова их и видеть лица».

Все эти расхождения латинян с учением Церкви Христовой, утвердившиеся в католичестве на протяжении почти тысячи лет, не оставляют сомнений: латинство уже давно превратилось в Симулякр, который в наше время утрачивает даже внешние признаки Церкви Христовой, не говоря о сути. И вот с этим всем предлагает объединиться патриарх Варфоломей.

Несомненно, что в преддверии наметившегося объединения этих двух Симулякров тех, кого заставили признать ПЦУ, закрыв глаза на безблагодатность их «иерархии», так же заставят закрыть глаза и на все вышеперечисленные заблуждения католиков.

Единственное, что может как-то повлиять на ход событий, – отказ остальных Поместных Церквей, не признавших еще над собой верховенство Фанара, участвовать в подобных беззакониях, а также твердое исповедание веры теми архиереями Элладской и Александрийской Церквей, которые осознают, к чему ведет их патриарх Варфоломей.