Храмы УПЦ поджигают агенты Кремля?
В Украине пожарные фиксируют поджоги храмов
Реплика по поводу заявлений о том, что храмы УПЦ поджигают «агенты Кремля» для того, чтобы дестабилизировать ситуацию: напомню один эфир с участием радикала Резниченко (который участвовал в поджоге Десятинного храма) и…директора департамента по делам религий и национальностей Андрея Юраша.
Резниченко тогда заявил, что иногда поджог «это единственный вариант», который якобы помогает бороться с УПЦ! Юраш тогда промолчал и ничего не возразил! Что означало его фактическое согласие с логикой скандального радикала. После этого искать каких-то «агентов Кремля», игнорируя своих доморощенных поджигателей и разжигателей, просто смешно.
Если поджигателей поддерживает даже господин Юраш - главный чиновник, курирующий межконфессиональные отношения, который, казалось бы, должен всячески пресекать подобные вещи, то зачем тогда говорить о каких-то внешних «дестабилизаторах»?
Оставляю это здесь, как напоминалку.
Читайте також
Ханукія в Україні: не традиція, а нова публічна реальність
В Україні ханукія історично не була традицією, але сьогодні її дедалі частіше встановлюють за участі влади
Про подвійні стандарти та вибірковість церковних традицій
Уже не вперше український інформаційний простір вибухає дискусіями довкола церковних звичаїв. Особливо тоді, коли слова і діла духовних лідерів починають розходитися.
Алогічність любові
Вчинки істинної любові не піддаються логіці: вони слідують серцю, жертвують собою і відображають євангельську сутність Христа.
Справедливість не за ярликами
В Україні дедалі частіше замість доказів використовують ярлики. Одних таврують за приналежність, іншим прощають зраду. Коли закон стає вибірковим, справедливість перетворюється на інструмент тиску, а не захисту.
У ВКРАДЕНОМУ ХРАМІ ДО РАЮ НЕ ПОТРАПИШ
Ця фраза — не риторика, а моральне твердження: неможливо шукати спасіння там, де порушені заповіді. Слова «У вкраденому храмі в рай не потрапиш» нагадують, що святиня не може бути привласнена силою, адже те, що освячене молитвою і любов'ю, не належить людині, а Богу.
Коли святиню перетворили на попіл
Храм підірвали, щоб стерти сліди грабежу. Німці знали час підриву — і зняли все на плівку. Через десятиліття хроніка знову спливла — щоб сказати правду за тих, кого намагалися змусити мовчати.