Кто нас вводит в искушение, или Зачем католики изменили молитву «Отче наш»

В конце мая 2019 г. Ватикан официально изменил текст молитвы «Отче наш». Мотивировали это тем, что новая редакция будет более адекватно передавать смысл молитвы.

После этого, как в самой Католической церкви, так и в других христианских конфессиях возникли дискуссии: правильно ли поступил папа Франциск, утвердивший изменения текста.

Есть смысл более детально разобраться, что представляет собой решение Ватикана, какими причинами оно вызвано и к каким последствиям может привести. И, конечно, вспомнить, как объясняют смысл молитвы «Отче наш» святые отцы Православной Церкви.

После утверждения изменений в тексте молитвы 22 мая 2019 г. на заседании итальянских епископов практически все издания, опубликовавшие новость, озаглавили ее примерно так: «Ватикан изменил текст молитвы "Отче наш"». Однако это не совсем так.

Текст «Отче наш», как и весь текст книг Нового Завета, дошел до нас на древнегреческом языке. Именно его считают оригиналом. И уже с него делали переводы на латынь.

Господь Иисус Христос произнес слова этой молитвы на арамейском языке. Как это звучало, естественно, сегодня не знает никто. Если в интернете и можно найти текст «Отче наш» на арамейском, нужно понимать, что это не изначальный текст, а перевод с греческого на тот арамейский, который реконструировали сегодня. И эта реконструкция дает лишь приблизительное понятие об арамейском языке. Утверждать же, что именно так говорили в Палестине 2 000 лет назад, не представляется возможным.

Текст «Отче наш», как и весь текст книг Нового Завета, дошел до нас на древнегреческом языке. И именно его считают оригиналом. Уже с него делали переводы на латынь и все прочие языки. Но не следует полагать, что греческий текст Евангелия мог в какой-то степени исказить первоначальный смысл «Отче наш» на арамейском. Мы веруем, что апостолы, просвещенные Духом Святым, передали нам смысл всех слов и действий Господа в точности, без малейшего искажения. Почти все, что мы знаем о Христе, мы знаем от апостолов. И в том числе поэтому Церковь в Символе Веры называется «апостольской».

Католическая церковь изменила не греческий оригинал текста молитвы, а его перевод на итальянский. Если раньше в итальянском тексте стояли слова «non indurci in tentazione», которые понимают традиционно «не введи нас во искушение», то сейчас эти слова звучат как «non abbandonarci alla tentazione», что переводится как «не оставь нас искушению» или «не дай поддаться искушению».

Католическая церковь изменила не греческий оригинал текста молитвы, а его перевод на итальянский.

Однако не стоит думать, что изменения коснулись только итальянского перевода и ничего страшного не произошло. Изменили и официальный текст католического богослужения. Теперь католики во время литургии будут просить Бога немного о другом. И их религиозное сознание будет меняться. О том, в правильную ли сторону, чуть позже.

Зачем же Ватикан решил изменить текст «Отче наш»?

Официальная трактовка гласит, что это сделали с целью более точно передать смысл слов молитвы. Но это лишь одна и, вероятно, не самая важная причина. Это изменение вполне соответствует направлению развития Католической церкви после Второго Ватиканского Собора 1962-65 гг.. Он имел целью сделать Католическую церковь открытой и понятной миру, Церковь должна была обновиться. Была провозглашена политика «aggiornamento» (лат. обновление).

Папа Иоанн XXIII в 1959 г. писал, что целями Собора являются «развитие католической веры, обновление христианской жизни, приспособление церковной дисциплины к нуждам и обычаям нашего времени».

Изменили и официальный текст католического богослужения. Теперь католики во время литургии будут просить Бога немного о другом.

На практике это все действительно вылилось в обновление и приспособление. Рекомендуемое молитвенное правило сокращено до минимума, пост перед причастием – всего один час. Традиционную Тридентскую мессу (литургию) уничтожили и заменили новым чинопоследованием «Novus Ordo», который составили при участии восьми протестантских священнослужителей. Этот новый чин был значительно проще, короче по времени и демократичнее. Священник при его совершении должен был стоять лицом не к престолу, а к народу.

Провели и другие реформы, общее направление которых сводилось к сближению римо-католицизма с либерализмом. Считалось, что более либеральная, открытая, простая, понятная и в конечном итоге комфортная Церковь привлечет к себе больше сторонников.

Однако этот расчет не оправдался. Католическая церковь стремительно теряет своих сторонников. В 2003 г. американский исследователь Кеннет Джонс издал книгу «Индекс ведущих показателей Католической церкви после Второго Ватиканского Собора», в которой привел шокирующую статистику уменьшения числа как священнослужителей, так и практикующих католиков.

Например, он пишет, что если в 1965 г., когда Второй Ватиканский Собор завершил работу, число учащихся в католических семинариях США превышало 48 000, то в 2002 году число семинаристов составляло всего 4 719. При этом многие семинарии, оказавшиеся пустыми, закрыли, а их здания продали. На порядок упала численность монашествующих, а количество церковно оформленных разводов увеличилось в десятки тысяч раз.

Ватикан продолжает все упрощать и приспосабливать. И нынешнее изменение текста «Отче наш» – один из эпизодов этого упрощения и приспособленчества.

Негатив от этого «aggiornamento» уже в первое десятилетие после Собора был настолько явным, что в 1972 г. папа Павел VI, возглавлявший II Ватиканский Собор, сказал: «Мы думали, что после Собора солнечный день начнется в истории Церкви. Вместо него начался день туч и штормов, тьмы, поисков и неопределенностей».

Но, несмотря на столь явные негативные плоды политики «aggiornamento», ее и дальше претворяют в жизнь. Ватикан продолжает все упрощать и приспосабливать. И нынешнее изменение текста «Отче наш» – один из эпизодов этого упрощения и приспособленчества.

Теперь о том, почему реформа молитвы – это именно упрощение, а не раскрытие ее истинного смысла.

Еще в 2017 г. папа Франциск объяснял, что нынешний перевод неверно трактует смысл божественных действий: «Бог не вводит в искушение, а помогает вам сразу же подняться после падения... Это плохой перевод, потому что здесь говорится о Боге, который склоняет к искушению. Но тот, кто побуждает к искушению, – это сатана, это роль сатаны».

Сегодня, объясняя уже утвержденные изменения, он повторяет ту же мысль: «Бог никогда не вводит нас в искушение. Он позволяет нам испытывать искушение, но мы должны сами сделать выбор».

Т.е. смысл фразы «не введи нас во искушение», по мнению католических богословов, сводится к тому, что человека искушают или дьявол, или собственные похоти, но не Бог. Человек же в молитве просит Бога не дать ему впасть в это искушение.

Это же понимание прошения «не введи нас во искушение» встречается и у многих святых отцов Православной Церкви.

Святитель Киприан Карфагенский: «Этими словами мы просим избавить нас от всех бед, которые в этом мире замышляет против нас враг и против которых у нас одна верная и крепкая защита – Бог. Поэтому Спаситель не сказал: избави нас от лукавых, но от лукавого, и этим самым научает нас никогда не гневаться на ближних за те оскорбления, какие мы иногда терпим от них, но всю вражду свою обращать на диавола как на виновника всех зол».

* * *

Блаженный Феофилакт Болгарский: «Он (лукавый – Ред.) наводит невольные и вольные искушения. Поэтому когда ты невольно терпишь искушение от человека, не человека этого считай виновником твоего искушения, но лукавого. Это он научает человека гневаться на тебя и злобствовать».

* * *

Святитель Тихон Задонский: «Наипаче же восстает враг против верных в час смертный, поэтому и молимся, чтобы Отец Небесный защитил тогда нас от него и по блаженной кончине взял нас к Себе, в Небесное Отечество. Когда же молимся: не введи нас, а не меня, избави нас, а не меня, от лукавого, учимся молиться друг за друга, просим Божией помощи, заступления и избавления друг другу».

* * *

Во всех этих примерах слово «искушение» имеет смысл «грех», «сети дьявола» и т.п. И действительно, Бог не вводит человека в грех, не соблазняет его. Это дело лукавого. Но у слова «искушение» есть и другое значение, а именно – «испытание». Бог может испытывать нас, нашу веру и нашу решимость исполнять Его заповеди.

Изменив молитву с «не введи нас во искушение» на «не дай поддаться искушению», Ватикан обрезал половину смысла этого прошения. Упростил, приспособил.

Вот как об этих двух значениях слова «искушение» повествует митрополит Вениамин (Федченков) (1880-1961 гг.) в своем фундаментальном исследовании «Молитва Господня»:

«А так как в мире все совершается по воле Бога, по Его Промыслу, так как Ему все подчиняется, и собственно поэтому Он является Господином всего, то лучше говорить: "не введи", а слово "не попусти" дает некую власть и бесам, и злым людям, которые могут действовать, однако, когда лишь Бог соизволит на это, или – "даст" им право и власть, позволение. Пример такой власти Христа над бесами и свиньями был по исцелении бесноватого. Бесы просили Его, "чтобы не повелел им идти в бездну", а "чтобы позволил им войти" в стадо свиное. "И бросилось стадо с крутизны в озеро и потонуло" (Лк. 8, 31-33). Это – один смысл. Но возможно предположить и другой. Иногда Господь изволит – или в наказание, или для исправления людей – Сам послать им какие-либо скорби: хотя бы болезни, войны и т.п. Здесь уже более уместно употребить слова: "вводить" в искушение, в испытание. Ибо Господь, в тех или иных случаях, повелел нам просить: "не введи" нас в эти искушения. Так молиться заповедовал Господь, думаем, потому, что это смиреннее для нас. Пусть и ко благу, Господи, хочешь научить нас искушениям скорбей, но мы, немощные, все же просим: лучше "не введи"!»

Подобное значение «искушений» в смысле «испытаний», «подвигов» мы встречаем в толковании «Отче наш» у многих святых отцов.

Святитель Иоанн Златоуст: «Спаситель явно показывает наше ничтожество и низлагает гордость, научая нас не отказываться от подвигов, но и произвольно не спешить к ним, ибо, таким образом, и для нас будет победа блистательнее, и для диавола поражение чувствительнее. Как скоро мы вовлечены в борьбу, то должны стоять мужественно; а если нет вызова к борьбе, то должны ожидать времени подвигов, дабы показать себя и нетщеславными, и мужественными».

Блаженный Феофилакт Болгарский: «Мы люди слабые, посему не должны подвергать себя искушениям; но если впали в искушение, то должны молиться, чтобы оно не поглотило нас, и чтобы Бог даровал нам помощь и терпение. Кто впал в искушение и победил его, тот достоин венцов и славы».

Об этом же сказал и митрополит Иларион (Алфеев), комментируя католическую реформу текста «Отче наш»: «Если говорить о богословских объяснениях, то есть в Библии известная книга Иова, где рассказывается о том, как сыны Божии (имеются в виду ангелы) предстали перед Богом, среди них был и сатана, и Бог спросил его: обратил ли ты внимание на раба Моего Иова, какой он праведный, верный? А сатана говорит: коснись его имущества, его родственников, и Ты увидишь, какой он верный. И Бог позволяет сатане воздействовать на этого человека: Иов лишается своих близких, своего имущества, а потом и здоровья. Через это Бог испытывает человека. И когда мы молимся словами "не введи нас во искушение", то прежде всего молимся о том, чтобы Бог не посылал нам тяжелых испытаний, которые превышали бы наши силы».

Таким образом, изменив молитву с «не введи нас во искушение» на «не дай поддаться искушению», Ватикан обрезал половину смысла этого прошения. Упростил, приспособил. Сделал более понятным, но одновременно забрал стимул у верующих обратиться к святоотеческому толкованию молитвы.

Ведь любой человек, который обращается к Богу словами молитвы «Отче наш», не может не задаться вопросом: а что же означают эти слова «не введи нас во искушение»? Он начинает искать на него ответ, обращается к творениям святых отцов, спрашивает у священника, раздумывает над этим. Упрощение делает это не таким уж и необходимым.

Есть и еще одна опасность изменения текста молитвы. Католические богословы изменили текст, чтобы человек не подумал, что Бог кого-то искушает. Но правильного понимания слов «Отче наш», как и других слов Священного Писания, можно было достичь путем объяснения, прочтения толкований и подобными методами. Вместо этого католики решили поступить проще – они изменили сам текст.

В итоге Божественное Откровение заменят некие преходящие человеческие измышления на эту тему.

Однако дальше у них обязательно возникнет необходимость пояснять другие места Священного Писания, буквальное прочтение которых может наводить на мысль, что Бог бывает повинен в злых делах.

Например: когда Бог повелевал пророку Моисею вывести народ Израильский из Египта, Он говорил: «Я ожесточу сердце фараоново» (Исх. 7, 3). А когда перед Богом согрешил первый израильский царь Саул, было сказано, что царя Саула мучил «злой дух от Господа» (1Цар. 16, 14). По логике католических богословов, нужно будет взять и подкорректировать библейский текст. А потом возникнет необходимость еще что-то подкорректировать, а потом еще… В итоге Божественное Откровение заменят некие преходящие человеческие измышления на эту тему.

Можно, конечно, сделать вид, что все это у католиков, и нас, православных, не касается. Но разве у нас не раздаются подобные голоса, призывающие сделать богослужения, молитвы и прочее проще, понятнее, ближе к народу? Разве у нас нет желающих сделать так, чтобы Церковь отвечала на запросы современного общества? Разве у нас нет сторонников либерализации церковной жизни?

Однако нам заповедано с помощью Божией восходить на Небо, а не тянуть Небо на себя. «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его» (Мф 11, 12).