Церковнославянский язык – мост между славянами
Церковнославянский язык имеет очень важное значение для православной христианинской семьи славянских Церквей, достойное место среди которых занимает Украинская Православная Церковь. На этом языке совершается богослужение в Церкви и написаны наши Священные и богослужебные книги.
Первое следствие сошествия Святого Духа на апостолов – дар языков, ведь с того момента на всяком языке может и должно быть проповедано Евангелие, из чего следует и не менее безусловная возможность совершения богослужения на этом языке. Но факт Пятидесятницы ничего не говорит нам о том, как связаны между собой язык проповеди и внутреннее устроение церковного организма. Чтобы понять это, нам надо обратиться, прежде всего, к церковной истории.
Несомненно, что успеху апостольской проповеди немало послужил не только дар языков, но и единство языкового пространства Империи. Это единство основывалось на повсеместном распространении двух языков: греческого, как языка культурного общения, и латыни, как языка государственного в прямом смысле этого слова, языка государственных и правовых актов. Харизматический дар языков сделал понятной апостольскую речь парфянам, мидянам, еламитам, жителям Месопотамии, Иудеи и Каппадокии, Понта и Асии, Фригии и Памфилии, Египта и Ливии, и иным (Дн. 2:9-10), но у нас нет никаких данных, позволяющих говорить о том, что и богослужение совершалось в первенствующей Церкви на языках названных народов. Даже латинский мир в первые века пользовался для этого греческим.
Очевидно, что язык – это носитель ментальности. Все вновь просвещаемые Римом народы вместе с устной проповедью Евангелия на местных языках приобщались к Pax romana прежде всего через латинскую мессу. Объединяющее церковный народ таинство истинно совершается повсюду постольку, поскольку повсюду слышится: Accipite, et commedite: hoc est corpus meum. Это единство обеспечивало, как легко догадаться, и единство культурное. Как пишет Филипп Шерард, понятие corpus Сhristi уже достаточно рано стало восприниматься не только как мистическое «тело Христово», но и как христианская общественность. «Индивидуальное настоящее тело Христа понимается как организм, приобретающий социальные и объединяющие функции, и служит как индивидуальный прототип с головой и конечностями некоего сверхиндивидуального коллектива, Церкви, как corpus mysticum с папой во главе».[1]
Известно, что Католическая церковь после Второго Ватиканского собора в богослужении перешла на национальные языки, но это вовсе не ослабляет силы сделанных наблюдений, так как: а) латынь сохранилась как официальный язык, на котором и поныне пишутся папские послания и другие церковные документы; б) в силу многовековой традиции особого отношения к предстоятелю Римской Церкви, сам папа является живым символом католического единства.
В миссионерской деятельности чрезвычайно важно стремление не только привить, но и воплотить слово Божие в языке и обычаях данной страны, и, наконец, что необходимо освящение национальных черт, позволяющее народам стать самими собой, возвысить собственный голос и внести уникальный вклад в общий хор славословия, пребывая при этом в гармоническом единстве со всею Церковью.[2] Прямой доступ к Библии и литургическим текстам, открывшийся новорожденным славянским Церквам, таил опасность раздробления, фрагментации Вселенской Церкви на национальные Церкви, особенно ввиду того, что византийская концепция взаимоотношений Церкви и государства экспортировалась во все славянские страны.[3]
Один из величайших миссионеров Православной Церкви, святой равноапостольный Николай Японский, изначально ставивший своей целью создание именно японской Церкви, немало времени и трудов положил на перевод полноценного корпуса богослужебных текстов на японский язык. Результаты известны. Хотя Японская Православная Церковь и именуется автономной, несомненно, что если бы проповедь православия в Японии продолжалась теми же темпами, какими она шла при жизни равноапостольного Николая, Японская Церковь уже сегодня входила бы в число автокефальных поместных Церквей.
Славянский язык вот уже тысячу лет несёт слово Божие славянским народам, а в наше непростое время – особо подчеркну – украинцам, являясь для нас языком богослужения и молитвы. Как филолог Университета им. Т. Шевченко, осмелюсь подчеркнуть, что старо-славянский язык – это тот же старо-украинский язык. Именно по-славянски в Киеве молились в 988 году и доныне молятся.| Это язык богослужения у ряда православных славян: украинцев, россиян, белорусов, поляков, чехов, словаков, болгар, македонцев и сербов.
Особое место он занимает в православной диаспоре в странах, где живут эмигранты из постсоветских стран. Хотя сам язык существует с IX в., тем не менее, пережив некую трансформацию, он остаётся актуальным для современных православных верующих, основой религиозных и культурных связей разных славянских народов.
Возникновение церковнославянского языка связано с именами славянских апостолов, святых Кирилла и Мефодия. Как рассказывается в житии св. Кирилла, Бог дал св. Кириллу славянские книги, чтобы и славяне «были причислены к великим народам, которые славят Бога на своем языке». Церковнославянский язык — живой язык ряда Поместных Православных Церквей.
С самого начала церковнославянский был языком книжным, отчетливо противопоставленным бытовому разговорному языку. На фоне этого основного противопоставления другие языковые различия казались не такими важными. Это относится прежде всего к различиям между отдельными славянскими диалектами. Отдельные местные черты церковнославянский язык приобретал: в Моравии — моравские, в Болгарии — болгарские, в Киевской Руси – в том числе, пра-украинские. Так возникали отдельные изводы (или редакции) церковнославянского.
Существует мнение, что церковнославянский язык должен считаться мёртвым, так как нет народа, который говорит на нём. По своему возвышенному характеру, по своей силе и звучности церковнославянский язык является наиболее совершенным средством для выражения религиозных настроений православного человека. Высшие стремления духа и глубокого чувствования, отрешенные от земного и направленные к небесному, чистому и вечному, получают наиболее соответствующее выражение в этом языке, далёком от всего обычного, житейского. Церковное богослужение — это синтез жизни Церкви в эпоху её древнего расцвета. Славянское православное богослужение — это бесценное сокровище.
Славянский язык наряду с другими древними языками стал священным языком Церкви. Православные в славянской речи слышат молитвенный голос своих отцов и дедов – Святой Руси, Церкви Небесной и торжествующей – и сливаются с ним в единстве молитвы всей Руси и всех славян, в единстве веры и любви. Богослужебные тексты — это шедевры священной поэзии особого типа и порядка. Православные церковные службы называют опоэтизированным, иконографическим, поющим богословием.
Выводы:
1. Как мы видели, единство поместной Церкви, как правило, исторически обусловлено единством её богослужебного языка.
2. «Слово и дух евангельские», войдя в славянскую письменность, стали основанием не только богослужебной, но и культурной жизни Киева.
3. Из сказанного следует, что богослужебный церковно-славянский язык является сегодня одним из важных гарантов подлинного духовного исторического преемства с Киевской Древней Митрополией и мостом между славянскими народами и их культурами.[1] Шерард Ф. Греческий Восток и Латинский Запад. М., 2006. С. 132.
[2] Стамулис И. Православное богословие миссии сегодня М., 2003. С. 164–165.
[3] Стамулис И. Православное богословие миссии сегодня М., 2003. С. 75-76.
