Акафисты: ложка «дегтя» в море литургического «меда»
Многие из нас любят акафисты. Это и не удивительно. Поговорим сегодня о самом популярном церковном песнопении, с которым не все так просто, как кажется на первый взгляд.
В переводе с греческого языка «акафист» означает «гимн, при пении которого не сидят», на церковнославянском звучит как «неседален». Казалось бы, что такого особенного в акафисте и чем он лучше, скажем, канона, во время чтения которого разрешается присесть на стасидии даже в самых строгих монастырях. На самом деле ответ здесь достаточно прост – изначально акафистом именовали хвалебно-догматическое песнопение, посвященное Богородице. И уже по его образу и подобию были написаны и пишутся до сих пор все остальные акафисты.
До сегодня богослужебный устав знает только один акафист Божией Матери, читаемый на утрене в субботу пятой седмицы Великого поста. Все остальные акафистные служения являются благочестивой традицией, но никак не уставным богослуженим. Кроме того, что в греческой традиции акафист положено петь немного иначе – он делится на четыре части и вводится в чинопоследование утрени каждой из первых четырех постовых суббот.
Самым первым, как мы уже упоминали, был написан акафист Пресвятой Богородице («Радуйся, Невесто Неневестная»), и надо сказать, что он вполне оправдывает свое наименование – во время его чтения сидеть не стоит. По внутреннему наполнению акафист делится на две части. Первая – повествовательная, на основании канонических Евангелий и апокрифического Протоевангелия Иакова, рассказывает о событиях земной жизни Божией Матери и младенчества Христа. Вторая – догматическая, раскрывает учение о спасении человеческого рода и Боговоплощении.
До сегодня богослужебный устав знает только один акафист Божией Матери, читаемый на утрене в субботу пятой седмицы Великого поста. Все остальные акафистные служения являются благочестивой традицией, но никак не уставным богослуженим.
Нужно еще также добавить, что первого кондака «Взбранной Воеводе» в акафисте изначально не было – он никак не связан с его содержанием и построен по другой метрической структуре. Чаще всего появление данного кондака относят к VII веку, а точнее к 626 году, когда славяне с аварами осадили Константинополь. Тогдашний патриарх Сергий (будущий монофелит*) обошел стены столицы с молитвой и иконой Богородицы, после чего враги отступили. Кондак был составлен в благодарность Небесной Заступнице и является победоносной песнью жителей города.
Интересно также, что в Кондакаре Х века зафиксирована практика исполнения акафиста на Благовещение, причем без первого кондака, а вместо него полгалось пение тропаря Похвалы Пресвятой Богородицы «Дево Безневестная и Мати Всечистая». Третий кондак акафиста «Имущи Богоприятную Дева утробу» был известен гораздо раньше составления акафиста. О нем уже знал святой Роман Сладкопевец, соответственно составлен он был, примерно, в IV столетии. В одной из ранних греческих рукописей его исполнение положено в предпразднство Благовещения.
Если говорить о времени составления и авторстве акафиста Богородице, то здесь все достаточно сложно. В рукописных источниках ничего об этом не говорится, а по косвенным свидетельствам различные исследователи называют различных авторов. Это могли быть упомянутые патриарх Сергий или Роман Сладкопевец. Также называются имена Аполлинария Лаодикийского, полемиста диакона Георгия Писидисйкого, гимнографа Георгия Сикелиота, святителей Германа и Фотия Константинопольских, а также императоров Юстиниана и Ираклия.
Все перечисленный авторы жили в различные эпохи, а потому единственное, что может указать на время написания акафиста, – это соотнесение его метрики с историей византийской гимнографии. Собственно, данный фактор указывает, что акафист был написан позже кондаков Романа Сладкопевца.
Акафист Богородице – это эталон, по которому были написаны все остальные акафисты, но, к сожалению, по мнению ряда литургистов современности, многие из них не просто не дотягивают до своего образца, но являют нам пример поэтического, богословского и литургического упадка. У кого-то такая формулировка мысли может вызывать негодование, но от того ее объективность никак не изменится.
Архимандрит Киприан (Керн) пишет, что по уровню достоинства к акафисту Богородицы можно приблизить только акафист Иисусу Сладчайшему, многочисленным повторением имени Спасителя напоминающий чтение Иисусовой молитвы.
Напомним, что Типикону известен только один акафист, потому критику остальных никак нельзя рассматривать в качестве посягательства на догматику или литургику. Наоборот, многие акафисты, являясь продуктом народного творчества, написаны богословски и литургически крайне безграмотно. Большая любовь некоторых православных христиан к акафистам, вероятнее всего, обусловлена их доступностью, а также практически полным безразличием к канонам, кондакам, стихирам и псалмам.
За богослужебными текстами, читаемыми в храме, часто стоит немалая духовная и интеллектуальная работа святых авторов, имеющих духовный, богословский или полемический опыт. За текстами акафистов нередко стоит один ревнивый не по разуму энтузиаст, написавший его буквально «на коленке».
Архимандрит Киприан (Керн) пишет, что по уровню достоинства к акафисту Богородицы можно приблизить только акафист Иисусу Сладчайшему, своим многочисленным повторением имени Спасителя напоминающий чтение Иисусовой молитвы. В отношении же остальных акафистов отец Киприан, будучи образованнейшим человеком, довольно категоричен: «Все бесконечное количество распространившихся акафистов есть ни что иное, как убогое и бессодержательное старание перефразировать классический Акафист… Некоторые из них представляют просто перечисление географических и личных имен князей, святителей и преподобных с очень немногочисленными и малосодержательными похвалами».
Домашнее употребление акафистов не может быть запрещено, но очень хотелось бы, чтобы степень просвещенности православного народа росла и, как следствие, просыпался бы интерес к более серьезным богослужебным текстам.
*Монофели́тство (греч. μονοθελητισμός, от греч. μόνος – один, единственный + θέλημα – воля) – христологическая доктрина, признающая одну волю Богочеловека Иисуса Христа. Согласно монофелитству, во Христе две природы, но одна воля – Божественная.
